Текущее время: 29 мар 2024, 14:56


Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Персональный код: обретение статуса знахаря
СообщениеДобавлено: 10 апр 2020, 23:37 
Администратор
 


Зарегистрирован: 15 мар 2013, 21:26
Сообщений: 44088
Откуда: из загадочной страны:)
Медали: 66
Cпасибо сказано: 9929
Спасибо получено:
101844 раз в 28406 сообщениях
Магическое направление:: Руническая магия
Очков репутации: 73944

Добавить
Персональный код: обретение статуса знахаря

Персональный код любого обрядового текста состоит из двух компонентов: адресата (определенного лица/мифологического персонажа, к которому обращены ритуальные действия) и адресанта (исполнителя обряда). В большинстве случаев в роли первого в удмуртском лечебном обряде выступает дух болезни, а в роли второго – пелляськись (дующий /дующий с нашептыванием – от пелляны «1. дуть; 2. <...> нашептывать»), который, согласно народным представлениям, обладает сакральным знанием и сверхъестественными способностями. Однако адресантом в зависимости от знания природы заболевания и «основных правил» совершения обряда мог стать каждый: «Ситуация использования в обыденной практике методов лечебной магии: некоторых приемов, заговорных формул, обрядовых моментов – не столь уж редка, хотя, как правило, и не афишируется». Некоторые болезни могли заговаривать сами больные. Так, большинство способов лечения ангины предполагало участие в обряде лишь самого больного:

Вышедши на двор, лижут ладонь, приговаривая: «Куштэм мунчолэсь сэрегзэ нюлӥсько, эмез-юмез та медло, тьфу!» («Угол заброшенной бани лижу, пусть это послужит лекарством, тьфу!»), и заходят в дом. Жуют во рту завязку рубашки и глотают слюну, говоря: «Куштэм коркаез, мунчоез, бадӟым гурезез ньылӥсько» («Заброшенные дом, баню и громадную гору глотаю») [Михеев 1926: 44].

Удмурты считали обыденностью заговаривание панариция или ячменя. Самый лаконичный способ заговаривания ячменя, к примеру, заключается в следующем: пока никто не видит, надо сложить кукиш и резкими движениями подносить его к больному глазу, приговаривая: «Ме тыныд, ме тыныд, ме тыныд!» («Вот тебе, вот тебе, вот тебе!») или «Ме кукиш, ме кукиш, ме кукиш!» («Вот [тебе] кукиш, вот кукиш, вот кукиш!»). Налицо предельная сжатость текстов, записанных не от знающих, а от обыкновенных носителей традиции.
Людей, способных заговаривать определенные болезни, но не маркированных в социуме в качестве обладателей магического знания и сверхъестественных способностей, принято относить к «бытовому» слою специалистов.

В научной литературе существует также деление непосредственно самих знающих: выделяют «посвященных» – обладателей сакрального знания, «уникальных суперсенситивных и экстрасенсорных способностей», а также «непосвященных» – практикующих знахарей, но хранителей лишь традиционного знания.

В удмуртской традиции известны следующие специализации знахарской практики: гогы анай/гогы мумы/бабушкá/аби «бабка-повитуха», кӧт кыскась «массажирующая живот», кӧт тупатъясь «вправляющая живот», пинь енатӥсь/пинь висьыку пеллясь «лечащая зубную боль», йыршуккись «вправляющая голову». При проведении лечения они не обращаются к помощи заговорных слов.

Как показывают материалы полевых исследований, в удмуртском социуме большинство людей, способных лечить с помощью заговоров, могут справиться только с одним или несколькими заболеваниями. Чаще всего они специализируются на заговаривании грыжи у детей, испуга, кровотечения, нарывов различной этиологии, сглаза. Некоторые из них не причисляют себя к пелляськись. Показателен в этом отношении комментарий одной женщины, которая могла лечить негативные последствия сглаза:

Пелляськонэз уг валаськы, но син усемлэсь пеллясько (Заговорное искусство не понимаю/не знаю, но сглаз заговариваю).

«Профессиональный» пласт людей, имеющих непосредственное отношение к магико-мистической сфере, в удмуртской традиционной культуре был представлен, в первую очередь, туно (знающим), роль и статус которого подробно рассмотрены в трудах современных исследователей. Данные родственных финно-угорских языков позволяют предположить, что «первоначально понятие тун- (полужирный автора цитаты. – Т.П.) включало “знание вообщеˮ». И. Васильев писал: «Усто туно все может сделать[:] и испортить, и вылечить, и колдовать» . Однако уже в конце XIX в. исследователи удмуртской культуры указывали, что институт туно постепенно замещается институтом пелляськись: во время тяжело проходящих родов «родные посылают за третьей старухой и в то же время за знахарем (“туноˮ) или за шептуном (“пеллясьˮ), который в последнее время, впрочем, обыкновенно соединяет в одном лице обе эти должности» (подчеркнуто мною, курсив мой. – Т.П.). К настоящему времени институт туно в связи с утратой своих функций в традиционном обществе полностью деэволюционировал: туно «постепенно “деградировалˮ в глазах окружающих, превращаясь в “обычногоˮ знахаря или колдуна». Подобная ситуация наблюдается и в других финно-угорских этнокультурах: «Говорить о количестве магов, колдунов у народа мари всегда затруднительно, так как сами они всегда тщательно скрывают свою причастность к этому ремеслу. Что чрезвычайно интересно в данном контексте: отношение окружения к представителям и той, и другой магии было (и есть) одинаково отрицательным, порой даже враждебным».

Современное деление знающих на пелляськись/пеллясь (знахарей) и вегин/ведӥн/ведун/ересь (колдунов), т.е. представителей белой и черной магии, определяется морально-нравственными устоями и принципами, а также «существующей в культуре дихотомией, стимулируемой <…> христианской концепцией». В ходе сбора фольклорно-этнографического материала я столкнулась с определенными трудностями, в частности с явным нежеланием говорить не только о колдунах, но даже и о знахарях. Подобная ситуация объясняется тем, что носители традиционной культуры стараются тщательно скрыть всех знающих от праздного любопытства посторонних. Но еще одной причиной, не менее важной, является то, что умеющие заговаривать наделяются способностью урочить людей (сӧрыны/тупатыны/лэсьтыны):

Ведӥн но пелляськись – со почти одӥг кадь: соиз но таиз но кыл тодэ (И колдун, и знахарь – это почти одно и то же: и тот и другой слово знает);
Пелляськись, со азьло тупатэ, а собере лечить каре. Со ведӥн кадь (Знахарь, он сначала урочит, а потом лечит. Он как колдун).

Двоякое отношение к знахарю как к человеку, обладающему сверхъестественными способностями как во благо, так и во вред, более четко выражено в южных районах Удмуртии, в частности в Малопургинском районе. В северных и центральных районах современный удмуртский знахарь представлен как специалист в области магико-мистической практики, имеющий непосредственное отношение к Инмар’у/Господу/Богу, тем самым получая положительную оценку:

Пелляськись, пе, Инмарлэн нылыз-пиез ук (Знахарь, говорят, дитя Инмар’а /[Господа];
<…> некин но ӧз валэкты, оло Инмар озьы валэктӥз нӥ (<…> никто не учил [заговаривать], может, Инмар/[Господь] научил даже)

;Соб.: А кин быгатэ пелляськыны?
– Олокин, вылды. Кӧӵе ке но сыӵе вордскытэ Инмар, пе.
(Соб.: А кто может заговаривать?
– Не знаю, кто. Каким-то таким рождает Инмар/[Господь], говорят)116;
Соб.: Кызьы пелляськон кылъёсты, кытысь, кин дышетӥз?
– Инмарлэсь кылӥ. Инмар, Инмар молитватэк неномыре но уд кары. Всё чисто со кулэ.
(Соб.: Как [узнали] слова лечебных заговоров, откуда, кто научил?
– От Инмар’а услышала. Инмар, без молитвы Инмар’у/[Богу] ничего не сделаешь. Все это надо).

Изучение прагматики фольклорных жанров позволило исследователям сделать вывод о том, что в народной среде совершать «перформативные речевые акты – проклинать, благословлять, заговаривать, декларировать свое “вѝдениеˮ (“грызу я грыжу и вижуˮ) может только тот, кто готов к открытым действиям, тот, кто открыто позиционирует себя в социальном пространстве как “сильныйˮ актор, чьи претензии на эту социальную позицию чем-то подкреплены». Чтобы определить, кто может стать этим сильным «актором» в социуме, необходимо обратиться к народным воззрениям на причину болезни. Г.А. Никитина, проанализировав мифологические представления в народной медицине удмуртов, отмечает, что «едва ли не каждая болезнь представлялась как влияние представителей иного мира (подчеркнуто мною. – Т.П.), проявление порчи, пущенной по ветру, по воде, примешанной к пище и питью, или как проявление сглаза, т.е. дурного глаза, что уже само по себе часто выводило лечение за пределы рациональных действий». Таким образом, согласно традиционному мировоззрению удмуртов, предполагалась нейтрализация воздействия потусторонних сил на больной организм, а для этого требовалось вступление в контакт с ирреальным противником. Заговор не только способствовал достижению этого контакта, но и рассматривался непосредственно как своеобразный акт коммуникации между знахарем/заговаривающим и существом из «иного» мира [Ilomäki 2002: 263]. Обратиться к ирреальному персонажу, имеющему прямое отношение к возникновению болезненного состояния, может лишь приобщенный к потусторонней реальности. Поверье гласит, что пелляськись знает вукыл (язык воды), т.е. может установить контакт с нижним миром, представленным в традиционной культуре водной стихией.

Если магические действия знахаря не приносили необходимого результата, говорили не о его некомпетентности в данной области, а о том, что он не совпадает с больным по определенным критериям: лулыз уг тупа (букв.: душа не подходит), ым уг тупа (букв.: уста не подходят), дыльды уг тупа (букв.: слюна не подходит), кыл уг тупа (букв.: язык/слово не подходит). В коми традиции важным условием успешного лечения считалось «сходство крови» больного и лекаря: «Нередко неудачу сильного знахаря объясняли тем, что у него с больным “не сходится кровьˮ, а благоприятный результат действий обычного человека тем, что он с больным взаиморасположен по крови».

Одним из критериев выделения людей, причастных к нечеловеческому/демоническому миру, а значит, и способных лечить, считалось наличие врожденных физических недостатков, к примеру, шестого пальца. Однако внешние особенности человека, выделяющие его на фоне других членов коллектива, чаще всего расцениваются в традиционной культуре как признаки, способствующие формированию репутации колдуна.

В большинстве случаев лечение болезней с помощью заговорных слов – прерогатива пожилых (второй составляющей оппозиции молодой – старый), людей, переступивших определенный возрастной порог. Наши информанты не раз указывали на эту особенность удмуртской заговорной традиции: «Пелляськонэн пересьёсгес выро» («Заговаривают, в основном, пожилые»). Скорее всего, это обусловлено тем, что они, в силу своего возраста, считались максимально приближенными к пограничной черте двух миров – земного и иномирного (ср. участие пожилых женщин в определенных обрядовых ситуациях, например, в удмуртском обряде изгнания насекомых киби [кибы] уллян участвуют только старые женщины . Однако не отбрасывается и семантика ритуальной чистоты, характерной для этой группы социума в силу их физиологических особенностей: утрата способности к деторождению, отсутствие регул. Физиологические характеристики женского организма лежат в основе распространенных прескрипций, моделирующих заговорно-заклинательную традицию многих народов: удмуртским знахаркам запрещалось лечить во времяменструаций, бесермяне считали, что женщина во время регул не должна находиться в бане при лечении ребенка, русские женщины в этот период не заговаривали кровотечение.

Считается, что лечение заговором будет успешным только в том случае, если у знахаря сохранились зубы, хотя бы часть из них:

Пиньыд ке, пе, ӧвӧл ни, куртчыны, пе, уд вормиськы ни, эмыз, пе, уг луы ни (Если, мол, зубов уже нет и кусать, мол, уже не можешь, и пользы от лечения, говорят, не будет.
Подобные представления бытовали и на Русском Севере .

Зубы в традиционной культуре есть признак некой способности человека противостоять потусторонним силам. Беззубого ребенка легче всего сглазить, испортить. В связи с этим запрещается делать фотоснимки грудного ребенка, т.к. верят, что даже взрослого человека можно сглазить, посмотрев на его детскую фотокарточку «недобрым» взглядом. Лишь после появления первых зубов разрешалось убирать из колыбели ребенка колюще-режущие предметы, служащие в качестве оберегов126. Наличие зубов символизирует сверхъестественную силу не только знахарей, но и колдунов, и ворожеев. Удмуртское поверье гласит, что будущий колдун рождается с зубами.

В финской традиции данный факт рассматривался как признак, предвещающий способность новорожденного к колдовству/целительству/ворожбе, т.е. в дальнейшем выступать в роли tietӓjӓ (знающего). Русские считали, что колдун и ведьма с потерей зубов теряют и способность наводить порчу. Для коми колдуна остаться даже без одного зуба – означало стать неопасным для всего общества. Манси верили, что кайлэнг (ворожей) может верно предсказывать лишь в том случае, если у него еще целы все зубы.

Некоторые информанты осознанно подчеркивали, что женщина, заговаривая болезни, достигает сравнительно лучших результатов, чем мужчина:

Тужгес но эм луэ нылкышноослэн пеллямзы (Лечебный эффект выше, если заговаривают женщины).

На наш взгляд, выделение знахаря по гендерному принципу не должно ограничиваться только тем, что представительница женского пола сострадательнее, мягче по характеру. Участие женщины в лечебных обрядах предопределено не только ее социальным статусом, но и физиологическими особенностями. Она, согласно мифологическим представлениям, считалась максимально приближенной к природе, «контактирующей» в процессе деторождения с потусторонним миром. Эта связь и определила тот факт, что сфера магии стала более доступна женщине, чем мужчине.

Летом 2004 г. во время экспедиции мы встретили знахарку, к которой жители деревни обращались для заговаривания грыжи у детей. На вопрос, как и когда она начала практиковать, был получен следующий ответ:

– Малы пеллято монэ, тодӥськоды-а? Мон-то близнецы ваемын. И вот мон доры пинал вайыло со понна <…>.
Соб.: Соин-а удмуртъёс озьы шуо (пелляськыны быгатӥськоды шуыса. – Т.П.)?
– Озьы шуо, о-о. Эмъяськод ке, йöн луэ, шуо.
(– Почему меня просят заговаривать, знаете? Я же близнецов родила. И вот ко мне приносят своих детей <…>.
Соб.: Поэтому удмурты так говорят (что Вы можете заговаривать. – Т.П.)?
– Да, так говорят. Лечишь, говорят, помогает).

Факт обретения знахарского статуса при рождении двойни подтверждается и другими информантами:

Мынам тань Фаяме озьы ик грыжаен пеллян нуллӥ. Лудошурын мужикелэн кирос мумиз, пе, двонько ваемын но, сое, пе, пеллятоно. Со дӥне вань нуллэме (Я вот свою Фаю (дочь. – Т.П.) грыжу заговаривать носила. В Лудошуре (деревня в Игринском районе Удмуртии. – Т.П.) [живет] крестная мать мужа, [которая] родила двойню, говорят, к ней надо сводить заговаривать. К ней, да, носила раз).

Женщина, родившая двойню, согласно народным представлениям, может заговаривать грыжу и болезнь куиньлул (букв.: три души). Мать близнецов, по поверьям болгар, может заговаривать от испуга и предупреждать выкидыши у беременных .Башкиры считают, что заговаривать болезни может «женщина, родившая двойню, или один из близнецов».
В южных районах Удмуртии способностью заговаривать болезни наделялась вдова:Карттэк кылем кышномурт, пе, быгатэ пелляны (Женщина, оставшаяся без мужа, мол, может заговаривать);

Кинлэн зырез вань, сӥньыс кутыса герӟалляськод, кӧня зыред, сомында пол ик герӟалтоно, зыред борды йӧттыса. Собере кыедэ согоно, мед сисьмоз шуыса. Сӥньыс сисьме ке, зыр но быре. Ваньзэ сое лэсьтыны кулэ карттэк кылем кышномуртлы

(У кого есть бородавки, надо взять нитку, сделать на ней столько узелков, сколько бородавок, каждый раз прикасаясь ниткой к бородавкам. Затем закопать нитку в навозной куче, чтобы она сгнила там. Когда нитка сгниет, тогда и бородавки исчезнут. Все это должна проделать женщина, оставшаяся без мужа).

Участие вдов в обрядовой практике обусловлено, прежде всего, их ритуальной чистотой (отсутствие половой жизни) и социально ущербным статусом (отсутствие пары. В магических текстах удмуртских заговоров осознанно подчеркивается данный социальный статус:

Пау кышно мон, Кам сьӧр туно. Киньлы син усем, соуэсь син усемзэ пӧсь из выуэ кельтӥсько. Лыз син усем, сед син усем, вож син усем – ваньмыз пӧсь из выуэ мед кылёз (Вдова я, туно с того берега реки Камы. Сглаз/порчу на раскаленных камнях оставляю. Синие глаза урочили, черные глаза урочили, зеленые глаза урочили – пусть это[сглаз/порча] на раскаленных камнях останется).

Данный пример показателен и в другом отношении: здесь нарочито выделен образ «потустороннего» туно (Кам сьӧр туно) – знающей с противоположного берега Камы, «из-за большой реки», т.к. гидроним Кам, по мнению исследователей, первоначально обозначал большую, великую реку. Провозглашение статуса знахарки неслучайно: с помощью этого приема она априори демонстрирует свою силу и мощь. Удмурты верили, что колдовскими силами обладает чужак .В связи с этим они предпочитали приглашать туно из другой деревни, несмотря на то что и в своем селении жил туно. Считалось, что чужой туно был сильнее своего, «обладал большим могуществом – т.е. был “чужимˮ и в мифологическом плане». Аналогичные представления бытовали и у русских . И в наши дни больные предпочитают обращаться за помощью не к своему местному знахарю, а к чужому, живущему и практикующему в соседней/чужой деревне. В ходе полевых исследований нам не раз удавалось фиксировать недоверительное отношение к тому или иному пелляськись, проживающему в своей местности:Вала оло уг со, ӧйтӧд, валаса но, дыр, уг быдты (Знает ли он/она или нет, не знаю, наверное, не знает).

В коми культуре целительными силами наделялись странники, чужаки, а также знакомые люди, пришедшие издалека, которых просят войти к больному и, не говоря ни слова, подуть на него. Если же обращались за помощью к знахарям, то в более тяжелых случаях старались по возможности пригласить того, который живет за рекой или ручьем. Соотнесение инородцев с областью магии и колдовства – характерная черта мифологического мышления: «Оценка “чужихˮ как враждебных и опасных существ восходит к архаическим верованиям о том, что все пришедшие извне и не принадлежащие ближайшему сообществу люди являются представителями иного мира и обладают сверхъестественными свойствами <…>»

В традиционных культурах многих народов можно встретить немалое количество примеров, подтверждающих веру в превосходство инонациональных знахарей/колдунов/шаманов над своими, местными специалистами. Вера удмуртов в сверхъестественную силу чужака – представителя другой национальности – отражена, к примеру, в следующем поверье:
Пор кылын пеллямез ведӥнъёс сӧрыны уг быгато, пе (Колдуны, мол, уже не могут испортить/изурочить, если [больного лечили] марийскими заговорами).

Информация о всемогущем знахаре-чужаке предваряет, зачинает заговор:

Зарезь сьöрысь, Волга сьöрысь туж усто пелляськись лыктэм. Нимыз Анна, Катьырок öвöл (асьсэ нимзэс уг верало). Сизьымдон сизьым зарезь пыдсӥсь из поттыны ке быгатӥд, сизьымдон сизьым юбо йылэз ӵашйыны ке быгатӥд, йыр тыштӥ пырыса, пыд пыдэстӥ потыны ке быгатӥд, соку гинэ та муртлэсь пиньзэ висьыты. Тьфу-тьфу-тьфу. Тани кöс муръёлэн пиньыз мед висёз, одӥг пулысь сизьым уллэн пиньыз мед висёз (венен муръё борды йöттылэ, одӥг выж пулысь 7 улэ озьы ик). Нимыд кызьы? (Пелляно мурт куинь пол ас нимзэ вераны кулэ) (Из-за моря, из-за Волги очень искусный знахарь пришел. Зовут Анна, не Катерина (свое имя [знахари] не говорят). Если со дна семидесяти семи морей камни достать сумеешь, верхушки семидесяти семи столбов молнией поразишь, через затылок войдя, через пятки выйдешь, только тогда причини зубную боль этому человеку. Тьфу-тьфу-тьфу. Пусть у сухого дымохода зубы болят, зубы семи сучков одной половицы болят.(Иголкой прикасается к дымоходу, затем к семи сучкам одной половицы). Как тебя зовут? (Больной три раза произносит свое имя)).

Данный заговор представляет особый интерес и в связи с фактом обыгрывания имени субъекта лечебного обряда. Изменение знахарем реального имени на вымышленное может быть интерпретировано двояко: с одной стороны, как знаковое действие по устранению оппозиции человек – нечистая сила в целях получения возможности воздействовать на болезнь, с другой – как способ символического сокрытия самого себя от последующих нежелательных последствий контакта с «иным» миром.

Утверждение «потусторонней» природы знахаря в отдельных случаях встречается в функции закрепки – «метатекстового элемента заговора»:

Нимтэм чиньылэсь кылзэ уг тодо. Одӥг, куинь, вить, сизьым, укмыс – укмыс, сизьым, вить, куинь, одӥг – одӥг, куинь, вить, сизьым, укмыс. (Нимзэ верано) йыдызэ арай, быттӥ. Уй-нунал кыӟы берычке, оӟы ик мед берычкоз. Сизьымдон сизьым пӧртэм кылын эмъяй. Оӵ сьӧрысь, Кам сьӧрысь эмчи-юмчи лыктыса эмъям. Эмез-юмез та мед луоз (Язык безымянного пальца не знают. Один, три, пять, семь, девять – девять, семь, пять, три, один – один, три, пять, семь, девять. Ячмень у (имярек) сжал(а), закончил(а) [жать]. Как ночь-день возвращаются, пусть так же и [ячмень] возвращается. Семьюдесятью семью разными языками лечил(а). Знахарь/знахарка с того берега реки Ижа, с того берега реки Камы пришел(ла) и вылечил(а). Пусть это будет снадобьем-лекарством);

Та пурт кыӟы вӧлса басьтэ пуэз, оӟы ик вӧлса басьтӥсько висёнзэ. Шунды, толэӟ кыӟы берычке, оӟы ик мед берычкоз. Оӵ сьӧрысь, Кам сьӧрысь эмчи-юмчи лыктэм. Эмез-юмез та мед луоз (Как этот нож [легко] снимает стружку, так и я снимаю болезнь. Солнце, луна как возвращаются, пусть так же и [болезнь] вернется [домой]. Знахарь/знахарка с того берега реки Ижа, с того берега реки Камы пришел(ла). Пусть это будет снадобьем-лекарством).
Эти представления легли в основу поверий о том, что знахарь не способен вылечить людей близкого ему окружения:

Аслыд эмыз уг луы, шуо, аслад семьяедлы но уггес эмыз луы, шуо (Пользы от лечения [заговором] самого себя не бывает, говорят, и членам своей семьи тоже мало помогает)
Чтобы избавиться от бородавок, полагали, что их следует сосчитать. Главным условием являлось то, что это должен был сделать посторонний/чужой для больного человек, а не тот, кто находится с ним в родстве. Марийцы также верили, что магия юзо (шаман, заклинатель) не распространяется на членов семьи и на родственников по крови, более того, заговорные слова «значительно теряют свою силу, если знахарь и пациент пользуются общей посудой, участвуют в общей трапезе». Однако, наряду с этими воззрениями, зафиксированы и диаметрально противоположные представления: карс (лишай), к примеру, мог заговорить только родственник , детские глазные болезни приглашали заговаривать ӵужодӥг’а – двоюродного/ую брата/сестру по материнской линии.

Следующий критерий, определяющий сам факт выделения в традиционном обществе «особых» людей – это числовой фактор, например седьмой ребенок в семье. Согласно поверьям, он наделен особыми способностями, в том числе и в магико-мистической сфере: «<…> в силу кровного родства, проклятия родителей и проклятия ребенка, родившегося седьмым по счету от одной матери, всегда сбываются». Параллели имеются и в других традициях: к примеру, в славянской культуре считалось, что знахарем может стать «седьмой по счету сын в семье, где родятся только мальчики». Мотив об исключительности седьмого по счету сына, который один из семи детей (по мифологическим версиям) смог спастись, воскреснуть, «включившись в цепь рождений и смертей», связывается с идеей «вечного возвращения, воскресения». Отсюда предполагаемая способность у седьмого ребенка лечить/исцелять/воскрешать.

Сегодня, когда сам факт наличия седьмого ребенка встречается очень редко, считается, что каждый родившийся седьмым (неважно общее количество детей) занимает особое место в семейной структуре: он будет очень счастливым, или, наоборот, очень несчастным. Осмысление феномена седьмого ребенка можно проследить и на других примерах удмуртского фольклорного материала. Так, женщина, заговаривающая мастит у коров, пояснила, что никто ее специально этому не учил:

Мон сизьымсетӥ но, соин оло, мар оло, öйтöд, тодны уг лу (Я седьмой ребенок в семье, может, поэтому ли, не знаю, неизвестно].Аналогичную интерпретацию своей способности лечить людей мы получили от жительницы пос. Кез К.Ф. Унтеевой, известной в округе знахарки:

Мон, марым, мамаелэн тямыс вал пиналыз ке, мон сизьымсетӥез (Я, это, у мамы если было восемь детей, то я седьмая).

В данных примерах следует обратить внимание на один нюанс: в современном удмуртском литературном языке порядковое числительное седьмой звучит «сизьыметӥ», а информанты употребляют слово «сизьымсетӥ». При этом они сами объясняют, что это седьмой ребенок. Зафиксирован еще один пример, дополняющий семантику числа 7 и позволяющий предположить, что сверхъестественными способностями, по-видимому, наделялся и седьмой ребенок (сизьыметӥ), из тринадцати (сизьымсетӥ) детей:

Сизьыметӥосыз трос, нош сизьымсетӥосыз ичи (Седьмых много, а седьмых из тринадцати мало).

В результате постепенной трансформации в традиционной удмуртской культуре первоначальное значение слова сизьымсетӥ (седьмой из тринадцати) было утеряно.
В удмуртском социуме выделяется еще одна категория людей, способных к врачеванию. Опыт кастрации коней и/или наличие специального ножа для такой процедуры приписывает людям способность заговаривать грыжу. Носители традиции не раз делились положительными результатами обращения к ним:

Со нэнэ, грыжаэсь ке, шуэ вал, валэз, пе, кин улошоатэ, ветеринаръёс, соос пелляло ке, лечить каро вал. Геняен мон со грыжаеныз воксё пичи дыръяз Илляпиетӥ но, олокытӥ но ветлӥ. Бӧрдэ-бӧрдэ, бӧрдэ-бӧрдэ, сэре Фаина Трофимовнаослэн бубызы Костя, отчы, пе, ну тон, со, пе, ветеринар вал но, со, пе, валэз улошоатэмын вал. Сэре тубай но, всё, всё быриз (Мама говорила, что грыжу могли заговаривать коновалы, ветеринары, которые кастрируют коней. Я маленького Гену (сына. – Т.П.) и в д. Илляпиево (деревня в Игринском районе Удмуртии. – Т.П.) водила заговаривать грыжу, везде водила. Плачет-плачет, плачет-плачет [ребенок], [бабушка] говорит, мол, сходи к отцу Фаины Трофимовны, к Косте, он, мол, ветеринаром был, коней кастрировал. Я сходила [к нему] и все, все прошло).
В родственной коми традиции существовало поверье, что странствующие коновалы обладали «исключительной колдовской силой».

Зафиксированы случаи появления способности заговаривать грыжу после получения инструмента, которым пользовались люди, владеющие ветеринарным ремеслом: одна из наших информанток сообщила, что начала практиковать лишь тогда, когда ей достался ветеринарный нож отца, который, будучи коновалом, лечил и маленьких детей. Она с детства была свидетельницей совершаемого им обряда заговаривания грыжи. В.К. Селиверстова призналась, что отец никогда специально не учил ее этому мастерству, не передавал заговорных слов, т.е. усвоение алгоритма лечебного обряда произошло «<...> по типу наследования самих правил этого общения, правил и алгоритмов порождения фольклорных артефактов». Согласно полевым исследованиям, подобные утверждения были высказаны как пелляськись (ритуальными специалистами-универсалами), так и людьми, заговаривающими легкие недомогания. Показательным является следующий пример:

Сэре мамае тоже озьы маке-маке вырылэ вал но, бен со сыӵе ик уг вала вал но, сэре, олокызьы озьы йырам лыктэ-лыктэ ин но, некин но ӧз валэкты, оло Инмар озьы валэктӥз нӥ но, озьы йырам лыктэ-лыктэ ин но, со точкаоссэ но, выжыоссэ но чисто со мынам аслам (Моя мама тоже иногда заговаривала, но она не так уж хорошо знала, потом как-то мне в голову уже идут-идут [слова], никто не объяснял/не учил, может, Инмар/[Господь] так научил, что ли, так и в голову идут-идут, и точки, и корни (слова из текста заговора от рака, нарыва. – Т.П.), это все мое).

Подобные представления о способах передачи особых умений были зафиксированы и на территории Русского Севера, что позволило С.Б. Адоньевой, проанализировав прагматику некоторых фольклорных жанров, в частности заговоров, опровергнуть общераспространенное в научной среде положение о том, «что контролю в передаче и сохранении подлежат сами магические тексты».

Опираясь на полевые исследования, она приходит к выводу, что знающие строят свое собственное высказывание на основе известных им принципов: «Компетентность проявляется не в знании ритуальных текстов, но в свободном владении различными магическими стратегиями, владении, дающем возможность порождать магические высказывания самостоятельно, за счет подключения дополнительных кодов, меняющих форму знаков, используемых для магических актов».В удмуртской традиции существует поверье, что знахарем может стать тот, кто разъединит безымянным пальцем некое ползающее существо виснумыр, которое, судя по названию, имеет червеобразный облик. Акт его разделения и есть своеобразная проверка наличия у человека сверхъестественных способностей, возможности воздействовать на объекты «иномирья». Положительный результат имплицитно указывает и на последующую возможность влияния этого человека на духа болезни – агента «чужого»/«враждебного» круга. Упоминания о виснумыр’е встречаются и в лечебных заговорах:

Музъем вистӥ ветлэ виснумыр. Музъем пыртӥ со виснумыр сяин куке ветлэмед луиз, соку сиса ветлы та висисез! (В земле [букв.: между землей] проходит/ползает виснумыр. Если сможешь, как он, пройти/проползти в земле, тогда ешь этого человека!) [Wichmann 1893: 192];

Кыӟы виснумыр висъяське, та адями бордысь син усемез оӟы ик висъяське! (Как виснумыр отделяется, так и сглаз этого человека отделяется от него!) [Munkácsi 1952: 154].
В словарях и письменных источниках даны следующие объяснения удмуртского слова виснумыр: «рядовой червь»; «кивсяк (червяк, который двигается по одному следу и получается впечатление бесконечного), «пучей».

В последнем случае имеется в виду пычей «короед; дровоед». Неоднозначный перевод рассматриваемой лексемы не позволяет точно определить, какое именно ползающее существо подразумевается под словом виснумыр. Информанты также не смогли объяснить, как оно выглядит, ссылаясь на то, что виснумыр показывается не всем, а только избранным. При встрече с ним необходимо сначала произнести «тайные слова», чтобы получить богатства или убедиться в наличии своих магических способностей, а затем разделить его безымянным пальцем151, в чем и заключается его характерная особенность – его можно разделить, не причинив ему при этом никакого вреда.

Судя по названию, состоящему из двух самостоятельных основ вис «промежуток, интервал; междурядье; щель, трещина; грань, граница, межа» и нумыр «червь», это ползающее существо обитало в «промежуточном/пограничном» пространстве, что и позволяет говорить о его маргинальном статусе. Такая интерпретация подтверждается, во-первых, его номинацией, во-вторых, – местом обитания и, в-третьих, – его внешним видом: с одной стороны, это цельная однородная масса, а с другой – множество червячков. Потусторонняя природа виснумыр’а обнаруживается в способности уходить в землю и выходить из нее, однако в отличие от других хтонических существ, которые служат не только объектами изгнания, но и оберегами, покровителями, он характеризуется всегда с положительной стороны.

В славянской культуре были зафиксированы представления о двиге (ратной черви) и связанные с ней магические практики. Так, высушенную двигу использовали в народной медицине: заговаривали болезни, применяли как средство для лечения «колотья в боках», при тяжелых родах роженице давали «выпить воды, настоянной на одном высушенном червяке из ратной черви». Как известно, признак множественности во многих культурах являлся символом богатства. Видимо, поэтому для получения счастья, благополучия и знания требовалось поймать двигу, не нарушив ее целостности. Перед ней расстилали белый платок, чтобы она заползла на него. Если это случалось, его завязывали и высушивали в нем двигу для дальнейшего хранения и использования в качестве оберега .

В удмуртских этнографических источниках конца XIX в. вскользь упоминается о «рядовом черве» (виснумыр): «Поверье об этом черве позаимствовано, вероятно, от русских, или, наоборот, русские позаимствовали от вотяков, так как теми и другими этому червю приписываются одинаковые свойства влиять благотворно на жизнь человека. И в славянской, и в удмуртской традициях считается, что лишь «достойный» человек может совершить определенные действия над этим существом.

Итак, адресантами, своеобразными медиумами между двумя противоположными мирами, в удмуртской традиционной культуре выступают женщина, чаще пожилого возраста, вдова, мать близнецов/двойни, седьмой ребенок, коновал и человек, способный разделить виснумыр безымянным пальцем. Именно эти члены традиционного общества считаются причастными к сверхъестественному миру.

Панина, Т.И.
Слово и ритуал в народной медицине удмуртов


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
За это сообщение пользователю Vannadis "Спасибо" сказали:
Кудес, Ярына
 Заголовок сообщения: Re: Персональный код: обретение статуса знахаря
СообщениеДобавлено: 11 апр 2020, 12:46 
Spámaður
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 18 сен 2016, 23:18
Сообщений: 503
Откуда: Kraków
Медали: 8
Cпасибо сказано: 2344
Спасибо получено:
621 раз в 318 сообщениях
Магическое направление:: Руны, КЭН, Каналы ясновидения, Ченнелинг, Хутта
Очков репутации: 4933

Добавить
Vannadis писал(а):
Персональный код: обретение статуса знахаря

Удмурты считали обыденностью заговаривание панариция или ячменя. Самый лаконичный способ заговаривания ячменя, к примеру, заключается в следующем: пока никто не видит, надо сложить кукиш и резкими движениями подносить его к больному глазу, приговаривая: «Ме тыныд, ме тыныд, ме тыныд!» («Вот тебе, вот тебе, вот тебе!») или «Ме кукиш, ме кукиш, ме кукиш!» («Вот [тебе] кукиш, вот кукиш, вот кукиш!»). Налицо предельная сжатость текстов, записанных не от знающих, а от обыкновенных носителей традиции.
Людей, способных заговаривать определенные болезни, но не маркированных в социуме в качестве обладателей магического знания и сверхъестественных способностей, принято относить к «бытовому» слою специалистов.



Панина, Т.И.
Слово и ритуал в народной медицине удмуртов


У меня мама удмуртка. С детства учила, чтобы ячменя никогда не было, нужно видя собаку во время того, как собака писяет, нужно показывать кукиш незаметно для других)))


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
За это сообщение пользователю Ярына "Спасибо" сказали:
Lisssa, Vannadis, Кудес
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 2


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  



Последние темы





Официальные каналы форума:

Наша страница в Vk

Наш канал Яндекс Дзен

Наш телеграм


Банеры

Яндекс.Метрика

Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
GuildWarsAlliance Style by Daniel St. Jules of Gamexe.net
Guild Wars™ is a trademark of NCsoft Corporation. All rights reserved.Весь материал защищен авторским правом.© Карма не дремлет.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB