Текущее время: 29 мар 2024, 11:12


Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Сага о Сигргарде Храбром (русский перевод)
СообщениеДобавлено: 15 окт 2020, 02:52 
Модератор
Модератор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 28 мар 2013, 19:07
Сообщений: 6624
Откуда: Санкт-Петербург
Медали: 31
Cпасибо сказано: 1004
Спасибо получено:
3241 раз в 1589 сообщениях
Магическое направление:: рунническая магия
Очков репутации: 14264

Добавить
Sigrgarðs saga frækna
1.

Жил конунг по имени Рикард. Он правил на востоке в Гардах. Он был могущественный и великий властитель. Его королеву звали Сильвэн. Она была знатного происхождения. У них был сын, которого звали Сигргардом. Он рос дома у своего отца. Он был красивее всех людей, сильный и настолько ловкий во всех искусствах, что никто не мог сравниться с ним, что бы ни испытывали. Он был упорен и властен, что бы ни предпринимал. Он был щедр на денежные подарки со своими друзьями, и для него было удовольствием оказывать помощь своим друзьям, но истреблять своих недругов. Все его клятвы были крепки, обещал ли он доброе или злое.

Недалеко оттуда жил человек по имени Густольв. Его жену звали Герд. У них было двое сыновей. Одного звали Хёгни, а второго — Сигмунд. Они были люди крупные, сильные и уже в юности безрассудные и хотели распоряжаться вдвое больше, с чем бы ни имели дело. Они были товарищами сына конунга по играм, и он часто вступался за них, когда дружинники грубо обходились с ними во время игры, потому что те вряд ли могли играть с ними наравне. Их мало кто любил. У них было плохо с одеждой, а ту, что имелась, дружинники рвали, но сын конунга постоянно возмещал им убытки. Ульвом звали советника конунга. Он порицал сына конунга за это. Тот сказал, что это не его дело и не ему решать, кому он отдаст свои обноски. Тогда Ульв попросил дружинников так обойтись с ними, чтобы те больше не смели участвовать в играх. Дружинники так и сделали.

Жил раб по имени Мельснати. Он был крупный и сильный, как двенадцать мужчин, за чтобы он ни брался. Ульв приказал, чтобы Мельснати убил первого или второго брата, сына старика. Днём игра проходила с большим рвением. Мельснати послал мяч над головой Хёгни. Тому пришлось далеко гнаться за ним. Хёгни нашёл мяч и быстро принёс, но Ульв завладел мячом и бросил в Сигмунда. Мяч попал в скулу и раскроил её, и получилась большая рана. Сигмунд бросил мечом в Мельснати, но Ульв выскочил вперёд, поймал мяч и бросил в Хёгни. Хёгни ухватил мяч. Тогда Мельснати подбежал к Сигмунду и толкнул обеими кулаками его в грудь, так что он отступил назад на два шага. Ульв огрел Сигмунда битой для мяча, но тот подставил под удар другого человека. У того сломался череп. Хёгни схватил его за руку, вырвал её из плечевого сустава и ударил Ульва по носу так, что тот упал и стукнулся головой о камень. Череп сломался, и это стало его погибелью.

Все бросились к оружию. Тут пришёл сын конунга Сигргард и взял братьев под свою защиту. Об этом рассказали конунгу. Сигргард посадил сыновей конунга на коня, и они скрылись в лесу, едва пришёл конунг, и он был очень разгневан и приказал искать их. Но их не нашли. Тогда конунг объявил их вне закона и велел схватить их и убить, где бы их ни обнаружили. Долгое время о них ничего не было слышно.

2.

Сигргард попросил отца дать ему какой-нибудь лен, чтобы он мог содержать себя и своих людей. Конунг дал ему богатый замок и три корабля, если бы он забавы ради захотел уплыть их страны. Сигргард отобрал себе молодых, красивых и храбрых людей, и нравом очень на него похожих. А он был столь хорош собою, что ни одна женщина не устояла бы перед ним. Он вовсю пользовался этим, ибо был столь неравнодушен к женщинам, что не пропускал ни одной, и многие беспокоились относительно его брака — найдёт ли он такую прекрасную или благородную женщину, с которой проведёт больше трёх ночей, и могущественным людям казалось великим позором, что их родственницы или дочери были обесчещены. Но им самим приходилось мириться с таким положением, и никто не осмеливался выразить своё недовольство. Люди Сигргарда поступали в любовных делах по его примеру. Это не прибавляло к ним всеобщей любви, но широко прославило их. Порой Сигргард отправлялся в поход, и это пошло ему на пользу, потому что он одерживал победу, где бы ни бился. Порой, чтобы развлечься, он путешествовал по суше; в любовных делах он продолжал поступать так же в каждой стране, где побывал.

В это время на востоке в Тартарии правил конунг по имени Хергейр. Он был стар. У него было три дочери: одну звали Хильд, вторую — Сигню, а старшую звали Ингигерд. Она была прекраснейшей из девушек. Хергейр рано утратил свою королеву. Его дочери были тогда молоды, а затем он женился на женщине, которую звали Хлегерд. Её род был никому неизвестен. У неё было двое братьев. Они были сильны. Одного звали Скьёльдом, а второго — Хьяльмом1. Конунг высоко их ценил. В народе их не любили. Хлегерд была внушительной женщиной; конунг ей потакал. Между Ингигерд и Хлегерд не было приязни.

Хьяльм посватался к Сигню, а Скьёльд — к Хильд. Хлегерд вовсю подбивала на это; конунг спросил своих дочерей, как те относятся к замужеству. Они ответили, что они молоды и совсем неопытны, и плохо знают, что то за люди. Тогда Ингигерд молвила своему отцу:

— Многие удивляются тому, что ты так высоко ставишь людей, о которых никому ничего неизвестно, и некоторые из ваших друзей сомневаются в том, что за женщина королева, к которой вы так сильно расположены, но если мои сёстры хотят получить мой совет, то путь они подождут лучшей партии, чем эта, а от этой я мало ожидаю.

— Рано, мне кажется, ты хочешь главенствовать надо мною, — говорит конунг, а обе сестры сказали, что скорее они останутся незамужними на всю жизнь, «чем мы выйдем за этих мужчин». На этом их беседа закончилась. Конунг рассказал Хлегерд об их разговоре, а та сказала, что, по её мнению, он унижается, позволяя детям решать за себя. Они немного поспорили.

Следующей ночью конунг скоропостижно скончался. Утром новость об этом разлетелась по замку. Хлегерд пришла с этим известием к Ингигерд.

— И я не хочу ничего иного, — говорит она, — кроме как чтобы мы поладили, и ты выдашь своих сестёр за моих братьев, а я устрою тебе гораздо лучшее замужество.

— Судьба распорядится моим замужеством, — говорит Ингигерд, — но я не буду расплачиваться с тобой за то, что ты убила моего отца, связывая с тобой мою судьбу. Лучше сегодня же убирайся отсюда и никогда не возвращайся, ты и оба твоих брата, возвратитесь к природе, как вы были созданы, ибо вас можно назвать троллями.

Тогда Хлегерд ответила:

— Я давно ожидала, что от тебя мне будет только один вред. Сейчас я заколдую твоих сестёр. Хильд превратится в свинью, и мои поросята будут сосать её. А Сигню превратится в косматого жеребёнка: мой жеребец будет гонять её, а мои кобылы будут обижать её, пока они не станут рады выйти замуж за моих братьев. Иначе им не избавиться от проклятия, покуда братья живы. Но тебе предопределена такая великая власть, что я не могу ей воспрепятствовать. Но я заколдую тебя так, что ты никому не будешь верна и предашь каждого своего жениха; ты никогда не будешь так хорошо относиться к нему, чтобы не посягать на его жизнь; ты будешь такой алчной, что захочешь владеть всем, что увидишь, а вознаграждать за всё будешь злом, и эти условия будут сохраняться, пока ты жива, если только какой-нибудь твой жених не разобьёт яйцо, в котором спрятана моя жизнь, о твой нос, и я сама присмотрю за ним и хотела бы, чтобы оно нескоро оказалось в ваших руках.

— Уже достаточно сказано, — говорит дочь конунга, — и это будут твои последние слова, сколь долго ты бы ещё ни жила отныне.

Хлегерд собиралась ответить, разинула рот, но не смогла говорить. Никто, кроме них самих, не знал об их беседе, но днём люди нашли конунга мёртвым в своей постели. Тогда стали искать королеву, но нигде её не нашли. Исчезли также её братья и обе дочери конунга. Люди сочли это великими событиями.

3.

Ингигерд велела теперь созвать тинг по всей стране. Её было тогда пятнадцать лет. Она велела избрать себя конунгом надо всей страной, и это называлось «дева-конунг» в те времена, когда так происходило. Она стала управлять государством и велела называть себя Инги. Она была властной, правила умело и внушала такой великий страх, что никто не осмеливался делать иначе, чем она хотела.

Теперь эти новости распространились повсюду, и люди считали их очень значительными. Многим Ингигерд казалась завидной невестой, и потому знаменитые люди решали свататься к ней, но для всех заканчивалось одинаково, поскольку она велела всех убить и привязать их головы на изгороди. А всех людей, которые зимовали у неё, она обманула и забрала себе их деньги. Это снискало ей известность, но не любовь, и люди считали это великой бедой. Она мало обращала на это внимания и продолжала в том же духе.

Она была очень искусна во всяком рукоделии, и об этом повсюду стало известно, и хотя многим казалось желанным жениться на ней (если бы так было суждено), теперь она своими поступками вселила такой ужас, что никто не осмеливался сватать её или иметь с ней каких-либо дел, и она продолжала такой образ жизни, пока ей не исполнилось двадцать три года.

4.

Теперь надо рассказать о Сигргарде, который был в походе. Он преуспел в богатстве и славе. Он очень увеличил количество своих людей; он уже обзавёлся десятью кораблями, на которых были хорошие воины. Он прославился своими походами, но в любовных делах продолжал вести себя всё так же.

Тут он узнал о деве-конунге из Тартарии и весьма впечатлился. Он видел много рукоделия, которое сделала дева-конунг, и всё, что делали другие, всегда казалось ему словно зола по сравнению с тем, что делала она, но теперь, поскольку он был уверен в себе и считал себя не менее достойным или даже несколько лучше остальных, которые сватались к ней, то он снарядился в путешествие на восток в Тартарию.

Когда же он подошёл к гавани, что располагалась у города девы-конунга, то устроил своё плавание так, чтобы произвести как можно лучшее впечатление на тех, кто жил там. Их паруса были украшены золотой вышивкой, все флюгеры выглядели словно они из золота, а головы дракона были так ужасны, что внушали страх многим, кто видел их, когда же они пристали, то разбили на берегу шатры, и на людей не меньшее впечатление произвело то, какие они были красивые и дорогие, и все дивились тому, как пышно они путешествуют. Затем он велел вынести на берег свой стяг. Древко было девяносто саженей в высоту. К нему был прикреплёно полотнище из золотого шёлка с такими длинными косицами, что они достигали середины древка. К ним были привязаны сто колокольчиков из червонного золота. На нём были изображены различные рассказы, и это было величайшее сокровище.

Дева-конунг отправила к кораблю людей, чтобы разузнать, что за люди прибыли туда, ищут ли они там убежища или нет, и какое у них дело. Посланцы пришли на побережье, встретили Сигргарда и спросили, что он за человек, а он рассказал правду. Они сказали, что слыхали о нём, и о нём ходит великая слава, и сказали, что дева-конунг спрашивает, чего ей ожидать от их прибытия, а он сказал, что никому не причинит вреда, если никто его не обидит, и недолго останется там, когда решит своё дело. Затем посланцы вернулись домой и рассказали деве-конунгу, кто явился туда, и что они ведут себя не враждебно. Она спросила, насколько красивый мужчина Сигргард, а они ответили, что за свою жизнь не видели никого красивее и величественнее во всех отношениях, не считая его учтивости и скромности. Она сказала, что давно слышала рассказы о нём. Она спросила, кажется ли им разумным, если она пригласит их на пир, а они сказали, что с такими людьми хорошо подружиться. Тогда к морю послали людей, чтобы пригласить Сигргарда на почётный пир, со столькими людьми, сколько он пожелает, а он с радостью принял приглашение и собрался идти с сотней человек, своими самыми избранными людьми. Когда же они пришли туда, дева-конунг достойно провела их в свою палату, и начался там знатный пир.

Сигргард уселся на троне рядом с девой-конунгом. Тогда было великое веселье. Дева-конунг вела себя мило и была разговорчива с Сигргардом. Она спросила, что он за человек, а он очень откровенно ответил ей и назвал своё имя и своего отца. Она молвила:

— Теперь мне довелось воочию увидеть то, о чём я прежде непрестанно слыхала, и мне думается, что молва не преувеличила ваше достоинство и красоту, и я надеюсь, что ваши умения им под стать, как и всё остальное, что делает вам честь. Но куда вы замыслили ваше путешествие?

— С вашего разрешения, я охотно расскажу куда я направляюсь и какое у меня дело. Я узнал о вашем величии, и меня это очень взволновало, сейчас же я увидел вашу власть и государство, и мне пришло на ум побеседовать с вами о том, что может сделать наше согласие больше, чем прежде, но я не хочу говорить об этом привселюдно, так как вы можете оскорбиться.

— Мне кажется, я поняла ваше прошение, — сказала дева-конунг. — Но разве вы не слыхали о том, что случилось с теми, кто пытался говорить о подобном, и разве ещё не видали какие-нибудь знаки этому здесь, рядом с моим городом?

— Мне приходит на ум, — говорит он, — что, хоть в ваших делах имеются кое-какие недостатки, вам лучше всего проявить благоразумие, чтобы отвернуться от того, что вы делали неправильного.

— Ничего неправильного я не делала, — говорит она. — Так поступали только с теми, с кем мне казалось иметь дело слишком унизительно, и так мы хотели отвадить низких людей насмехаться над нами.

Сигргард ответил, что, по его мнению, к этому можно отнестись снисходительно.

— Однако нам хочется узнать, — говорит он, — какой ответ вы дадите нам, если я буду столь смел, что обращусь к вам с этим делом, чтобы ты стала моей женой.

А она отвечает:

— Труден ответ на эти слова, ибо про вас ходит слух, — говорит она, — что многим благовоспитанным женщинам вы давали обещания, не не сдержали их, и мне трудно понять подобных мужчин, которые нам неизвестны.

Тогда он с улыбкой отвечает:

— Госпожа, — говорит он, — можете взять свой собственный опыт: то были только те, с которыми мне казалось слишком унизительно иметь дело.

Тогда она отвечает:

— Может быть, вы не совсем искренни в том, что касается нас, но если бы я всецело знала ваши желания, то дала бы вам положительный ответ, ибо мне кажется, что ты непохож на большинство других мужчин, которых я видела. Но из-за злобы многих людей наше положение таково, что мы нуждаемся в защите, как для нас, так и для нашего государства.

— Кто бы ни досаждал вам или вашему государству, я считаю себя в состоянии защититься от них, и если вы доверитесь мне, то я хочу дать взамен своё доверие, себя самого и всё моё государство и достоверно узнать от вас, когда мы доведём это дело до конца, с согласием ваших добрых друзей.

Дочь конунга отвечает:

— Здесь я другими правлю, а не другие — мною, и я знаю, что никто не даст мне совета лучше, чем я сама. Я не знаю никого, кого мне нужно спрашивать, какой бы поступок я не пожелала бы совершить. Поэтому мы вполне можем связать друг друга обещаниями, даже если мы не позовём никого, кроме наших личных слуг, которые окажут нам полную преданность, ибо я не хочу выпускать из рук лучшего мужчину. Я ощущаю по себе, что, как мне кажется, случилось со многими — они стали слабыми из-за вас и вашего прекрасного лица, но для того, чтобы предать наше соглашение общественности, вы должны принести ваше знамя в замок, где мы будем спать сегодня ночью, ибо я хочу принять его в качестве свадебного подарка, тогда всем станет очевидно, что в вашей власти я сама и всё, что мне принадлежит.

Сигргарду это показалось многообещающим, и они заключили сделку. Они обменивались тайными поцелуями, а слова барышни были так прекрасны, словно сделаны все из червонного золота, и было много указаний, что все должны веселиться как можно больше и веселили Сигргарда и его людей, и она сказала, что намерена сделать этого мужчину своим возлюбленным, но те, которым был известен её норов, несколько сомневались, что её радость закончится по-хорошему. Но людям Сигргарда казалось, что всё складывается хорошо, и они были очень веселы, и так день подошёл к вечеру. Людей Сигргарда сопроводили ко сну на роскошную постель. А его самого отвели в замок дочери конунга.

Ему нравилось всё, что он увидел там. Там стояла кровать, занавешенная пурпуром и дорогой тканью. Все столбы на вид были словно из золота, но хоть кровать была так прекрасна, всё же лежащая в ней женщина была ещё красивее. Сигргард был поэтому весь в предвкушении и залез в постель. Барышня была очень мила, взяла золотой кубок и спросила, хочет ли он пить первым или вторым, а он попросил её выпить первой. Она так и сделала, но прежде чем она отпила, Сигргард склонился на подушки, и тогда его объял сон, затем слуги ушли, а они лежали там до утра. Сигргард не просыпался, пока барышня не оделась и не ушла. Туда явились его люди и спросили, как ему спалось ночью, а он ответил, что спал достаточно крепко. Затем он оделся и пошёл в палату. Дева-конунг была уже там.

5.

Дева-конунг взяла Сигргарда за руку, привела его на трон и попросила его быть весёлым. Затем она уселась возле него, и люди начали пить, и барышня была очень весела. Затем она взяла золотой кубок. Она выпила за здоровье Сигргарда и молвила так:

— Почему ты невесел? — говорит она.

— Госпожа, — говорит он, — боюсь, вам кажется, что мало радости доставил я вам этой ночью.

Но она отвечает:

— Конечно, я ожидала большего, однако я слыхала разговоры о том, что с пьяным человек может случиться так, что он не проявит такое природное мужество, как если бы был трезв, и это может быстро исправиться, если в тебе есть какое-то мужество, и на первый раз я не буду ставить вам это в упрёк, но со мной не будет так, как с другими — подобное я не буду долго терпеть молча.

Проходит день, и барышня была очень ласкова. Она часто целовала Сигргарда в течение дня, и между прочим она молвила ему так:

— Чем вы возместите обман, которому подвергли меня прошлой ночью? Мне кажется, я заслуживаю возмещения за то, что смолчала о вашем позоре. Даже если бы я думала, что у тебя так может получиться не один раз, я всё же рискнула бы с тобой снова.

— Я не знаю такой вещи, — говорит он, — которая казалась бы мне слишком хорошей для тебя.

— Я видела щит и меч, что висят рядом с вашим стягом. Это хорошие сокровища. Позвольте им последовать за знаменем.

Он отвечает:

— Эти вещи будут в твоей власти, как и всё остальное, что принадлежит мне, как только наша сделка состоится.

Сигргард сказал, что страстно хочет этого. Теперь они и все остальные начали веселиться.

Вот день склонился к вечеру, и затем они пришли к своей кровати, и Сигргард остерегался пьянства, но когда он лёг в постель, то приказал своему слуге принести ему пить. Он выпил за госпожу, а она охотно выпила вместе с ним, и её одолела сонливость. Тогда Сигргард приказал всем своим людям уйти, а сам опустился на подушку. А служанка барышни накрыла их одеялом. Сигргард тут же погрузился в сон, и они оба спали до утра.

Барышня проснулась, едва запел петух. Она сразу взяла одежду и оделась, а Сигргард спал до тех пор, пока его люди не вошли в комнату и не спросили, как ему спалось. А он ответил, что ему не хотелось бы начинать разговор об этом:

— И, боюсь, о хитрости этой женщины вовсе не лгали.

— Почему бы нам тогда не взять её твёрдой рукою? — сказали они.

— Мне не кажется это разумным, — говорит он, — ибо у неё войско гораздо больше, чем у нас. К тому же она не назовёт это своей виной, ибо полагает, что в полной мере предлагала мне себя, но встарь всё случалось трижды. Нужно попытаться ещё раз, если будет возможность.

Сигргард встал, оделся и пошёл в королевскую палату. Дева-конунг была уже там, и в плохом настроении. Сигргард пожелал ей доброго дня, он она ответила:

— Не кажется ли тебе, что ты чрезвычайно дерзок, раз появляешься в поле моего зрения после того, как выставил меня на посмешище? Я велела убивать людей за меньшее, и теперь дело обернулось для меня плохо: отвергнув многих прекрасных женихов, я получила взамен того, в ком, как я знаю наверняка, нет никакой мужской силы и никогда не сможет стать моим мужем. Я лежала рядом с ним две ночи, и никогда мне не было так скучно. Куда же подевалось твоё женолюбие, о котором все рассказывали? Мне приходит на ум, что это является причиной вашей нелюбви к женщинам, хоть они не осмеливаются говорить об этом. Но я не буду столь нерешительна, когда так много поставлено на кон. Я не стала бы принимать это близко к сердцу, если бы могла получить другого мужа, однако твоя ночная скука связала мне руки, так что я не смогу выйти замуж за другого.

Тогда Сигргард отвечает:

— Всему положено возмещение, — говорит он.

— К чёрту всё, что ни на что не годно, — говорит она, — Тотчас выкладывай то, чем бы ты хотел возместить наше унижение.

— Госпожа, — говорит он, — я всё сделаю ради вашей дружбы, но здесь происходит то, о чём говорят повсюду: глупым трудно разглядеть все ваши уловки.

— Это умелый поворот, — говорит она, — если ты хочешь переложить на меня свой позор. Теперь отдавай доброго «дракона», на котором ты приплыл сюда, и тогда я не причиню вреда вам и вашим людям.

— Мы согласны на это, госпожа, — говорит он.

— Я не хочу лишать вас пищи, — говорит она, — но оставлю это в памяти, и пора за стол, господин.

6.

Сигргард сел за стол, красный и злой из-за унизительных слов, которыми дева-конунг наградила его во всеуслышание, однако он приказал своим людям переставить «дракона» в ту гавань, которую хотела королева.

Немного погодя королева молвила Сигргарду:

— Почему ты так молчалив, господин? — говорит она. — Или приданое в виде «дракона» не выходит у тебя из головы?

— Он не имеет для меня большого значения, — говорит он, — Было бы гораздо хуже утратить вашу дружбу.

— Не думаю, что это моя вина, — говорит она, — и немногие женщины подчинились бы с большей готовностью, и я бы считала себя счастливой, если бы смогла насладиться тобою, но если бы могло оказаться так, что ты способен на это, тогда тебя здесь бы меньше ругали.

— Я уже ни на что не надеюсь, — говорит он, — а с тех пор как пришёл сюда, чувствую себя совсем другим человеком. Теперь будьте так любезны, постарайтесь обойтись без уловок, если сможете.

— И ты всё ещё так заносчив, — говорит она, — что хочешь увеличить своё бесчестье? Тогда ты можешь попробовать ещё одну ночь, если желаешь.

Он с радостью согласился и начал веселиться, как и она.

Вот прошёл день, и, как раньше, все стали ложиться спать. Сигргард вошёл в замок дочери конунга, и она лежала там, раскрыв ему свои объятия. Он поднялся на кровать и, едва оказавшись там, схватил и бросил прочь подушку из-под головы и покрывало с постели, и сорвал занавеску с кровати. Затем он бодро и проворно повернулся к невесте, но она оттолкнула его руками. Внезапно перегородка позади них распахнулась. Оттуда вышло двенадцать рабов. В руках у них были прутья и железные плети. Затем они напали на него, а он был в одном белье, и каждый удар сразу оставил свой след, но ему нечем было защищаться, кроме своих кулаков. Тогда он ухватил одного за ноги и с его помощью убил троих, а тому, кого он держал, было весьма несладко.

Но вслед за этим зазвучали трубы, и потом двери распахнулись. Туда пришли люди королевы во всеоружии и сразу напали на него. Он схватил того, кто шёл первым, завладел шлемом, а тому свернул шею. Другого он забил этим шлемом насмерть. Тут он получил его меч. Затем он расчистил себе проход к дверям. Он уже убил тридцать человек. Он ужасно устал и получил пятнадцать ран.

Тогда туда пришли его люди и обрадовались тому, что нашли его живым. Тогда на них напали со всем сторон, но они отступили и так добрались до своих кораблей. Сигргард был уже небоеспособен, а дева-конунг собрала такое огромное войско, что им негде было высадиться на берег. Тогда Сигргард поплыл домой в Гардарики и рассказал о своей неудаче. Его отец сказал ему, что такого следовало ожидать.

7.

Теперь Сигргард попросил своего отца дать ему войско, чтобы отомстить за свой позор, но конунг сказал, что не хочет рисковать своими людьми против её колдовства. Он назвал более разумным действовать по хитроумному плану:

— Ибо она непобедима, и многие считают, что она не в своей воле.

Теперь Сигргард придумал план.

Жил человек по имени Йонас. Он был самым богатым человеком во всём Аустрвеге. Он владел более дорогими сокровищами, чем другие люди, и благодаря этому он был широко известен по всему Аустрвегу. У него была ткань, которая летала по воздуху благодаря скрытым в ней особым камням и вышитым на ней руническим знакам, если их правильно прочитать. Другим сокровищем был плащ, такой хороший, что нельзя было найти подобного севернее Греческого моря. Третьим сокровищем были тавлеи из червонного золота. Четвёртым был карбункул, столь огромный, что весил девять эйриров2.

Сигргард отправился к Йонасу, стал с ним торговаться и попросил продать ему корабль и эти сокровища, и дал ему взамен замок, который ему дал его отец, вместе со званием ярла, а тот взамен передал ему корабль и добрые сокровища, которые уже были названы, и ещё он получил взамен плащ равного веса из червонного золота. Кроме того они поменялись обличьями, потому что многие умели так делать в те времена. Затем Сигргард собрался в торговое плавание, и все, где бы он ни появлялся, полагали, что это Йонас.

Наконец он пришёл на восток в Тартарию, го не очень близко к тому месту, где обитала дева-конунг. Он выставил свои товары на продажу и показывал сокровища, но заломил такую высокую цену, что никто не соглашался купить их. Об этом рассказали деве-конунгу, и люди очень расхваливали перед ней эти сокровища. Она отправилась из дому, чтобы встретиться с Йонасом, и, прийдя в гавань, где он стоял на якоре, позвала его на беседу и спросила, есть ли у него такие хорошие сокровища, как ей говорили. Он ответил, что они ничем не примечательны, но она сказала, что она хочет взглянуть и купить их, если они продаются. Он сказал, что они не для продажи. Она просила, считает ли он себя удачливее, чем другие, если хочет отказать ей в сделке. Он сказал, что предназначил эти сокровища для конунга Миклагарда. Она сказала, что не знает конунга, ради которого она захотела бы лишиться этих сокровищ. Она попросила его оценить их так дорого, как он захочет. Он сказал, что она, наверное, сперва хочет увидеть их, но он не станет их ей показывать, если только она не пообещает ему не отнимать их у него силой, а она ответила, что ему не нужно беспокоиться об этом. Она сказала, что у неё достаточно силы и возможностей, чтобы схватить как его, так и всё, что у него есть. Они обсудили сделку. Было решено, что он покажет ей сокровища наедине, а люди их обоих не будут вмешиваться, чем бы не закончилась их сделка.

Вот наступило утро. Йонас перенёс свои добрые сокровища на берег, и положил на землю ту добрую ткань. Затем он позвал деву-конунга. Она стала на ткань и стала рассматривать сокровища. Она попросила его назвать цену сокровищам, но он ответил, что они не продаются, разве только взамен её любви.

— Невозможно, чтобы простой купец получил мою руку!

Тогда он встал и прочитал знаки, которые были на ткани. Барышня увидела это, подскочила к нему и так сильно толкнула его, что он свалился на землю, а ткань уже взлетела высоко наверх. Она поняла свойство этой ткани. Тогда она молвила:

— Доброй ночи, Сигргард, спасибо за добрые сокровища и приноси мне таких побольше.

На этом они расстались, и Сигргард поплыл обратно домой.

8.

Сигргард вернулся домой, считая своё путешествие немного лучше, чем прежде. Теперь он попросил своего отца дать ему войско, и он хотел отомстить за свой позор. Тот ответил, что готов дать ему такое большое войско, какое он пожелает. Теперь он собрал большое войско: у него было пятьдесят кораблей, снаряжённых добрыми воинами, а прежде чем отплыть, он встретился со своим воспитателем Густольвом и его женой Герд, рассказал им о своих затруднениях и попросил их дать ему какой-нибудь полезный совет, чтобы он смог отомстить за себя деве-конунгу. Герд сказала, что будет великим испытанием удачи бороться с нею и что она знает, что злоба той не в её собственной власти. И она думает, что та под каким-то проклятием, и попросила его принять лучше другое решение, чем воевать с Тартарией.

— Ибо там живёт многочисленный и злобный народ, и плохо губить добрых мужей, если не будет никакой выгоды.

Затем они долго беседовали с глазу на глаз.

Затем Сигргард пожелал им доброй жизни. Старуха вручила ему какой-то мешочек и сказала ему, как воспользоваться тем, что внутри, когда возникнет такая необходимость. Она попросила его взять на борт двух людей, даже если они будут ничего не примечательны, и следовать их советам в тех вещах, которые ему покажутся очень важными. Сигргард отправился прочь. Они пожелали ему доброго пути.

Теперь они поплыли на восток к Тартарскому государству. Однажды они плыли в плохую погоду и оказались около каких-то скал. На скале показался человек. Он был огромного роста и странного сложения. У него был большой горб и серый плащ с капюшоном. Его внешний вид более всего походил на то, словно поперёк его поясницы положили куль с одеждой, свисающий до колен. Он попросился на борт. Сигргард спросил, каким искусством он одарён, а тот ответил, что хорошо управляется с парусом. Он попросил его попасть на корабль, если тот сможет. Тот перепрыгнул со скалы на корабль, и корабль погрузился в воду до самых гвоздей. Этот прыжок был тринадцать локтей от берега. Он ухватился за снасти, и корабль сразу поплыл от суши. Они спросили у него имя. Он сказал, что его зовут Хёрд по прозвищу Жёсткий Зад. Они посмеялись над ним.

Спустя девять дней они опять плыли вдоль берега. Там была большая отмель. На берегу стоял человек. Он попросился на борт, он был высокого роста и в плаще из волчьей шкуре. Сигргард спросил у него имя. Тот сказал, что его зовут Вельстиганди3. Сигргард спросил, каким искусством он одарён, а тот ответил, что хорошо плавает стоя. Он сказал, что это хорошее умение, и попросил его плыть к кораблю, если тот хочет попасть на борт. Он прыгнул в море; была большая волна, однако он поплыл к кораблю, и его башмаки не показывались на поверхности, и там было от берега шестьдесят саженей. В руке у этого человека было копьё с крючком.

Затем они поплыли своим путём. Сигргард спрашивал их о многих вещах, а они хорошо отвечали на всё, что он спрашивал, и не было такого, чего они не смогли бы разъяснить. Сигргард спросил Хёрда, знает ли он викинга, биться с которым будет величайшей славой. Хёрд ответил, что в Эйстрасальте есть великий викинг, которого зовут Кнут Скупой. У него пятнадцать кораблей, и он никогда не терпел поражения в сражениях, и [Хёрд] сказал, что будет большей славой и испытанием биться с ним, чем с женщинами, даже если те ведут себя нескромно. Сигргард спросил, знает ли тот, где его найти. Хёрд ответил, что ему это хорошо известно. Тогда Сигргард приказал взять курс туда.

Они поплыли туда, пока не пришли в место, которое называется Лоар. Там был Кнут со своим войском. У него был «дракон», и это было великое сокровище. Воина, который стоял на носу его корабля, звали Йогрим. Его прозвали Дерьмо на Лице, потому что его нос и обе щёки были чёрными как уголь, а остальное лицо — белым. Другого звали Граболи [Серый Бык]. У него были раздвоенные копыта на ногах и на каждой щеке по рогу, и те были острыми, словно острия копья.

Сигргард выставил на битву с его людьми такое же количество кораблей. Кнут спросил, кто совершает такое великое нападение. Сигргард назвал себя.

— Это простительно, — говорит Кнут, — что ты хочешь добыть богатства, хоть тебе придётся убивать повсюду, прежде чем будет заполнена брешь, которую сделала тебе дева-конунг в Тартарии из-за твоей мужской слабости. Какое великое унижение предать гласности свой позор в том, что является наибольшим недостатком.

— Мне это покажется маловажным, — говорит он, — если я окажусь мужественнее тебя.

— Тебе придётся подойти ближе, — говорит Кнут.

Сигргард ответил, что его ждать не придётся.

Тогда началось сражение, и оно было смертельно опасным. Сигргард дважды пытался взять врага на абордаж, но Йогрим Дерьмо на Лице так сильно оборонял штевень, что дважды отбрасывал его на свой корабль. Тогда Вельстиганди подошёл, зацепил копьём с крючком Йогрима за челюсть и сдёрнул его со штевня. Сигргард тогда стоял поблизости, рубанул Йогрима по шее, отсёк голову, и тот сразу погиб.

9.

Вот Хёрд и Сигргард одновременно прыгнули оба на корабль Кнута, пошли каждый вдоль своего борта и убили много людей. Граболи обратился против Хёрда и ударил его булавой с шипами, но Хёрд подставил свою спину; шипы застряли в его горбу, и Граболи пришлось выпустить булаву. Тогда Граболи выставил рога и хотел проткнуть Хёрда рогом, который торчал у него изо лба. Хёрд так ухватился за рог, что выломал его. Тогда Граболи захотел ударить его рогом, что рос у него из щеки, но тот подставил зад. Рог полностью погрузился в череп. Хёрд толкнул задом и отправил Граболи за борт. Граболи потащил его за борт вместе с собой. Стиганди увидел это, прыгнул за борт и зацепил крючком на копье Граболи под челюстью. Стиганди погрузился в море не глубже подошвы своих башмаков. Взял он тогда верёвку, набросил на нею Граболи и повесил его на штыре скамьи своего корабля, а Хёрда поднял на борт. Затем они прошлись по кораблю Кнута и быстро расчистили его.

Тут Кнут и Сигргард встретились. Кнут ударил его копьём, которое всегда приносило смерть. Сигргард подпрыгнул вверх, а копьё попало в отверстие брашпиля, и Кнут не смог вытащить его обратно. Сигргард опустился вниз на древко копья и переломил его прямо перед его рукой. Затем он ударил Кнута. Кнут не увидел лучшего выхода кроме как прыгнуть за борт, меч попал по верхней части борта, и внизу был большой железный костыль. Меч угодил в этот железный костыль и переломился у рукояти. Сигргард бросился за борт за Кнутом, и они встретились на морском дне, и схватка их была жестокой и долгой, и каждый пытался прижать другого ко дну. Сигргард достал мешочек, который дала ему старуха, и надел его на лицо, и тогда он смог находиться в воде сколько пожелает. Ещё он стал так похож обликом на Кнута Скупого, что никто не смог бы различить их, а затем он утопил Кнута. Потом он надел всю его одежду.

Тем временем Стиганди и Хёрд очищали корабли и преуспевали в этом, а когда те стреляли или рубили Хёрда, он подставлял то зад, то горб, и тогда всё оружие ломалось. Но едва они очистили драккар, как Кнут поднялся из глубин на корабль, который был рядом с драккаром. Он крикнул и приказал людям не биться с теми, у кого нет главы. Он сказал, что Сигргард на морском дне мёртвый. Этот рассказ произвёл на всех сильное впечатление. Сражение стихло.

У Сигргарда погибло мало людей, а у Кнута — почти все. Он предложил пощаду всем, кто был вместе с Сигргардом. Хёрд и Стиганди перешли на его сторону и принесли ему клятвы верности. А после этого Кнут приказал всем людям, которые были с Сигргардом, плыть обратно домой в Гардарики или куда они пожелают, и не захотел брать из их добычи ни одной монеты. Скули звался человек, который стал командовать этим войском. Затем они поплыли домой в Гардарики и рассказали конунгу о событиях, что случились в их путешествии. Конунг не придал этому особого значения, но многие люди оплакивали Сигргарда.

Теперь это известие разлетелось повсюду. Когда эти новости достигли на востоке в Тартарии ушей девы-конунга, та улыбнулась и сказала, что многое сочиняют даже о том, что узнали неподалёку, однако люди увидели, что из её глаз выкатился град, красный, словно кровь.

На исходе следующего лета Кнут Скупой поплыл на восток в Тартарию. Он повстречался с сильными течениями и штормами, и их корабли потерпели крушение. Кнут на одном судне добрался до Тартарии, разбил корабль во время высадки на берег и потерял всех своих людей, кроме одной дюжины. Их имущество разбросало по всему берегу. Люди спросили его, что предпринять. Кнут ответил, что им ничего не остаётся, кроме как испытать благородство девы-конунга. Хёрд сказал, что это будет испытанием удачи, но Стиганди сказал, что волков бояться — в лес не ходить, так что однажды они предстали перед девой-конунгом.

Она тогда сидела за столом. Кнут почтительно поздоровался с ней, как подобало. Она не ответила на его приветствие, однако спросила, что он за человек. Он сказал, что его зовут Кнутом:

— И я явился сюда за вашим покровительством. Нас постигло несчастье, мы потеряли все наши корабли, а при высадке на берег потерпели крушение, и мы очень хотим получить здесь приют на зиму. У нас вдосталь денег, чтобы заплатить за себя, и не погнушаемся какой-либо службы, если вы пожелаете.

Она долго смотрела на него и молчала, но немного погодя спросила:

— Ты тот Кнут, который убил Сигргарда Храброго?

— Я не буду отрицать то, что другие люди приписывают мне; я ожидал похвалы от вас за то, что избавил вас от этой угрозы.

— Многое ты мог бы совершить, что мне понравилось бы больше, но я прощаю каждого, если он защищал свою жизнь, и поскольку ты пришёл под мою власть, я не буду так жестоко мстить за это, как следовало бы. Но не слыхал ли ты, что происходило с теми, кто зимовал у нас?

— Я не беспокоюсь из-за будущего дня, — говорит он.

— Мне думается, — говорит она, — будто тебе и горбуну, который стоит подле тебя, кажется, что вам обоим кое-что по силе. Обдумайте ваши слова, чтобы не показаться мне нелюбезными, когда я захочу отправить вас куда-нибудь. Ты также можешь ожидать, — говорит она, — что я буду думать о мести тебе за то, что ты убил Сигргарда, хоть мы с ним совсем и не поладили.

— Тот не сможет вытерпеть несчастье, — говорит он, — кто не посмеет дождаться, и мы рискнём.

Затем он послал за своим товаром и велел принести его домой, и для них отвели каменную палату.

Когда же они пришли туда, там было темно, и плохо пахло. Стиганди сказал, что хочет войти первым. Он ударил по полу своим копьём с крючком и обнаружил внизу полость, там в полу была западня, прикрытая сверху тонкими досками и ковром. Затем он перескочил через яму и сказал им, что здесь идти нельзя. Кнут и Хёрд перепрыгнули через западню, и там было расстояние добрых двенадцать локтей. Цепляясь своим копьём, Стиганди перетащил остальных через яму. Хёрд захотел усесться первым. Он уселся у входа, и что-то громко хрустнуло. Занавеси на стенах были с выпуклостями. Он надавил на стену горбом, а там были люди с оружием, и раздавил их насмерть. Таким образом он продвигался вдоль стены, вокруг всей палаты, и постоянно раздавался хруст, что казалось чудом, а иногда он ударял плечами по стене. Затем открыли окна. Они обнаружили там тридцать мертвецов, побросали их в западню и засыпали землёй, а в скамьях были стальные шипы, но Хёрд сломал их все своим задом.

Затем они уселись. Они посылали своих людей покупать еду на рынке. У них было вдоволь как пива, так и еды. Дева-конунг часто присылала им что-нибудь хорошее со своего стола. Они постоянно ждали и были готовы выполнить всё, что она ни захотела бы им поручить, но она была столь осторожна, что никогда не приходила в комнату, в которой они были, и у них не было возможности увидеть её или поговорить с ней, кроме как в присутствии всех её людей. Так прошла зима, пока до лета не остался месяц.

Тогда дева-конунг велела позвать к ней товарищей и молвила им так:

— Кажется, вам пора узнать о своём поручении, и мне пора узнать, что получу в оплату за приют.

Они попросили её приказывать.

— Ты, Стиганди, — говорит она, — должен привести моих свиней. Всего их девять десятков. Верни их ко мне в первый день лета в целости и сохранности, завтра же отправляйся в путь. Твоя жизнь зависит от того, покалечишь ли ты свиней.

— Где мне их искать? — спросил он.

— Я не привыкла наблюдать за тем, — ответила она, — куда они бегают.

10.

Вот Стиганди покинул дом, и никто не знал, что с ним случилось. Но прежде чем он ушёл, побратимы побеседовали с глазу на глаз. На следующее утро Хёрд предстал перед девой-конунгом и спросил:

— Какое поручение ты замыслила для меня?

— Ты должен привести моих племенных лошадей, — говорит она. — Всего их девять десятков; жеребец серый. Позаботься о том, чтобы вернуться в первый день лета с невредимыми лошадьми. От этого зависит твоя жизнь.

— Где здесь в стране мне искать их?

— Мне пути неведомы, узнай их сам, — говорит она. Затем Хёрд собрался в путешествие, и никто не знал, что с ним случилось.

Три ночи спустя дева-конунг позвала к себе Кнута. Она сказала ему:

— Я придумала поручение для тебя.

— Куда я должен отправиться? — говорит он.

— Ты должен найти моих быков. Их всего сотня, и приведи их целыми и невредимыми ко мне в первый день лета. Ты должен взять рог, который торчит из головы одного из них, и принести мне, наполненным золотом. На твоём пути будет озеро. В нём есть островок, а там — место высидки яиц, которое принадлежит мне. Ты должен собрать яйца. Твоя жизнь зависит от того, если ты не принесёшь мне их все не разбитыми или если ты оставишь что-нибудь.

— Где можно ожидать найти их? — говорит он.

— Ты не спрашивал бы меня, — говорит она, — если бы предвкушал поездку с радостью. А Сигргард не стал бы хныкать из-за этой поездки.

— Хорошенько запомни это, — говорит он.

— Молчи, ничтожество, — говорит она. У неё был разгневанный вид.

Он сразу отправился прочь и немедленно приготовился к выполнению поручения. И он взял с собой шестьдесят своих человек. А другие остались сторожить их имущество.

11.

Вот Кнут отправился своим путём. Он странствовал многими неведомыми тропами. Одним вечером они пришли к какому-то прибежищу. Это был деревянный дом. Они прибыли туда рано вечером. Они расположились там. Троих он послал за дровами, а двоих — чтобы принести воды. Ему показалось, что они задерживаются. Тогда он отправился за ними и обнаружил оба отряда мёртвыми. У одних были свёрнуты шеи, а у других — откушены головы.

Теперь он вернулся в прибежище. Придя туда, он повстречал троих людей. То были пастухи девы-конунга. Первого звали Кампи, второго — Скегги, третьего — Топп. Они были великими злодеями и убивали людей. А их имущество они относили деве-конунгу. Все они напали на Кнута, едва завидев его. Они были сильны и наносили могучие удары. Ему показалось, что никогда он не подвергался подобному испытанию и опасности.

Тут он увидел бегущего Стиганди. Он сразу зацепил копьём с крючком Скегги за бороду и потащил его к себе. Рядом с ними было какое-то озеро. Он затащил Скегги в это озеро. Всё случилось как обычно: вода замочила Стиганди не выше его башмаков. Скегги было нелегко плыть, потому что крюк крепко застрял в его челюстях, однако он подплыл к ноге Стиганди настолько близко, что смог откусить ему большой палец на ступне. Стиганди выколол ему оба глаза. После этого он отпустил его. Тот не смог выбраться и озера и утонул там.

Топп и Кампи напали вдвоём на Кнута. Тогда из леса вышел Хёрд. Топп сразу повернулся к Хёрду и рубанул его секирой, но тот подставил свой зад, и лезвие соскочило с топорища. Хёрд подбежал тогда к нему и швырнул на землю. Затем он уселся на него сверху с такой силой, что у него сломались все кости. Оружие не разило Кампи. Кнут схватил его за бороду и свернул ему шею.

Они утопили трупы в озере. Затем они вернулись в прибежище и обустроились там. Хёрд лёг у одной стены, а Кнут — у другой. Стиганди лёг посредине. Как только они уснули, Кнут стал беспокоен во сне и бил ногами о стену. Тут на него набросилась волчица и хотела укусить его. Но он оказал мощное сопротивление; она прижалась загривком к стене, а когти вонзила ему в грудь. Хёрд держался на расстоянии от их схватки. Он так надавил своим горбом на деревянную стену, что та сломалась, и они выбрались там наружу. Стиганди проткнул крюком живот волчице и вырвал ей кишки, а Хёрд прыгнул ей на спину и сломал ей хребет. Но она так глубоко вонзила когти в грудь Кнута, что оторвала кожу от рёбер. Затем там появилась Хлегерд. Кнут рубанул её, но она превратилась в ворону и взлетела. Удар пришёлся по крылу и отсёк его. Она полетела в северном направлении и быстро скрылась.

Теперь они пошли по следам крови, пока не оказались у каких-то скал. Они были крутыми, высокими и такими гладкими, что нельзя было на них вскарабкаться. Они попросили Стиганди разведать, что на этой горе. Он взбежал вверх по скале, затем бросил им башмаки вниз, и они оба поднялись в этих башмаках. Потом они пошли по этой горе. Пройдя немного, они наткнулись на какую-то долину. Там были ровные поля. Там они увидели девяносто лошадей, и среди них был жеребец, на диво красивый и серой масти. Он увидели и одного лохматого жеребёнка. Он был безобразен по всём. Все лошади били его и дразнили. Жеребец постоянно преследовал его. Им показалось забавным наблюдать за этим.

Они увидели большую пещеру. Тогда Кнут молвил:

— Ты, Хёрд, останешься здесь, хоть мне очень не хотелось бы расставаться с тобой. Но времени так мало, что вряд ли у нас получится попасть домой к назначенному дню, даже если нас ничего не задержит. Но ты охраняй этот вход в пещеру, пока я не вернусь, ибо жизни всех нас зависят от того, выберется ли какой-либо тролль из этой пещеры.

Затем они расстались.

Стиганди и Кнут отправились прочь, пока не пришли к каким-то холмам. Там они увидели много свиней, которые спали. Под скалой они увидели лежащую свинью. Её сосали два поросёнка. Она была такой тощей, что едва могла подняться. Только одни поросята отходили от неё, как сразу подбегали другие, чтобы сосать её. Кнут подошёл к холму и сказал Стиганди:

— Ты останешься здесь и будешь ждать меня, пока солнце трижды не уйдёт с неба. А если я не вернусь, то ждать меня не нужно. Ты не должен трогать свиней, пока не остынет надежда, что я приду. И тебе всё же придётся вдоволь потрудиться. Здесь, в этом холме, живут девяносто троллей, а свинопас отправился в лес, чтобы добыть им еды. И я знаю, что он будет насмехаться над тобой, когда вернётся. А здесь в холме есть отверстие с лестницей. И нет другого выхода из холма, кроме этого. Твоя жизнь зависит от того, выберутся ли они наружу.

12.

Вот Кнут разделился со своими побратимами. Затем он проделал долгий путь по лесу. Чаще всего у него был какой-нибудь указатель — следы засохшей крови от вороны. Он шёл, пока перед ним не оказались болота. Там он увидел много коров за забором, а как только они заметили его, то начали реветь с такими ужасными звуками, что невозможно было это выдержать. Предводительствовал стадом бык огромный, словно гора. У него было три рога: один торчал из середины лба, второй смотрел вверх, а третий — вниз, в землю, и им он взрывал дёрн. Он так сильно ступал копытами, что земля доходила до самых бабок.

Кнут подошёл к воротам и открыл решётку. Бык с рёвом выбежал наружу и собирался воткнуть рог в грудь Кнута. Но он ухватился обеими руками за этот рог и вырвал его, но кость осталась цела. Он приготовил подаренный старухой мешочек и посыпал на быка тем, что было внутри него, и тот стал таким спокойным, словно никогда не приходил в ярость. Коровы толпились в воротах, но Кнут посыпал на них тем, что было в мешочке, и они сразу перестали шалить. Затем они начали кротко пастись.

Недалеко оттуда было озеро. На нём был большой остров. Он увидел человека, плывущего на вёслах в каменном челноке. Это был слуга Хлегерд по имени Гипар. Он стерёг коров. Он говорил неласково. Он увидел, что коровы вышли наружу.

— Я знаю, что это причинил, наверное, проклятый зимний гость, который отрубил крыло моей няньке Хлегерд. И я должен жестоко отомстить за это, если смогу поймать его.

Вот челнок пристал к суше. Ётун прыгнул за борт. Кнут вышел там на берег. Ётун был в ярости. Кнут поднял камень, метнул в него и попал ему в ухо. Он потряс головой и сказал:

— Сегодня в скалах так дует, что ветер несёт перья.

Взял он тогда булаву с шипами, обитую железом, и побежал вверх по тропинке. Утёс был высотой в двадцать пять саженей. Но когда он поднялся на самый верх, Кнут подбежал к нему и воткнул копьё ему в грудь. Копьё глубоко вонзилось, а ётун свалился со скалы и переломал все кости.

А Кнут взял себе булаву, затем сел в челнок, поплыл на вёслах к острову, вышел на берег и огляделся. Он увидел высокий холм с красивой травой. Он пошёл туда. Он обнаружил там окно. Прижав лицо к стеклу, он увидел ворону, лежащую в большом гнезде. Он увидел, что у неё отрублено крыло. Тогда он взял мешочек старухи и посыпал в окно тем, что было внутри. Тут ворона заснула. Затем он вошёл в холм. Он обхватил шею вороны и свернул ей руками позвонки, но от её предсмертных судорог случилось такое сильное землетрясение, что диву даёшься.

13.

Теперь Кнут развёл огонь, подошёл к вороньему гнезду и переворошил его. Он нашёл яйцо и положил его в мешочек старухи. Внизу под гнездом он нашёл подземелье. Там лежал змей. Он изрыгнул яд, но Кнут не пострадал благодаря чарам старухи. Змей вылетел через окно. Там было много золота и драгоценностей. Он наполнил бычий рог. Он набрал золота, сколько пожелал. Затем он отправился прочь.

Вот он пришёл к челноку и поплыл к суше. Но когда он пересекал озеро, из воды поднялся змей с разинутой пастью, подплыл к челноку и ударил плавником в борт. Кнут схватил булаву и огрел змея по носу. А тот потащил с собой челнок вглубь, но Кнут прыгнул на спину дракона и обхватил его шею. Они плыли так, пока берег не стал близко. Тогда он взял мешочек старухи и посыпал на дракона, и тогда тот так обессилел, что погрузился в воду. А Кнут поплыл к берегу.

Он уже утомился и изнемог. Но отдохнуть не было возможности. Он хотел поскорее вернуться к своим побратимам. Теперь он согнал коров вместе. Они были очень непослушны, но он, наконец, пришёл к своему побратиму Стиганди.

14.

Теперь расскажем о Стиганди: расставшись с Хёрдом, он уселся перед входом в холм. Но недолго он пробыл там, как из леса вернулся свинопас. То был Хьяльм, брат Хлегерд. Он сперва подошёл туда, где лежала тощая свинья. Он сильно ударил её розгой, и она с трудом смогла встать. Затем он поднял всех свиней и погнал их к холму. Стиганди поджидал там. Хьяльм сказал ему:

— Ты явился сюда в недобрый час и себе во вред. Ты полагаешь себя очень дерзким, если собираешься отнять у меня этих свиней.

— Волков бояться — в лес не ходить, — сказал Стиганди.

У Хьяльма в руке была алебарда, и он ударил Стиганди, но тот отразил удар. Тут курган открылся. Стиганди зацепил копьём с крючком Хьяльма, дёрнул его вперёд, и тот упал внутрь отверстия.

В кургане было сорок троллей. Тут они ринулись из кургана наружу, и Хьяльм вместе с ними. Стиганди оборонял выход успешно и храбро. Он получил много больших ран. Он часто цеплял троллей крючком и бросал их обратно в курган. Свиньи тоже начали нападать на него, но он не хотел причинять им вреда. Это сражение продолжалось весь день и всю следующую ночь.

Среди свиней самым большим был один кабан. Он яростнее всех нападал на Стиганди. Хьяльм ткнул копьём в Стиганди, и одновременно кабан вцепился ему в икру ноги. Тогда Стиганди упал, и кабан потащил его вниз с холма. Все тролли бросились их холма наружу, глупо ведя себя. В этот миг из леса вышел Кнут со стадом коров. Он обратился к троллям и пустил в ход булаву. Хьяльм повернулся к нему и ударил его. Тогда многое случилось. Стиганди уже поднялся на ноги. Он подбежал к Хьяльму со спины, зацепил его сверху копьём с крючком, попав в глаз, и дёрнул его к себе. Но алебарда попала Кнуту в подъём ноги и, пройдя сквозь, воткнулась в землю. То была глубокая рана. Тогда он ударил булавой Хьяльма по носу, и весь его череп разбился, и настала ему смерть.

Свиньи нападали на Стиганди. Но он был так проворен в своих башмаках, что они не могли его поймать. Он зацеплял троллей крючком и подтягивал их под удар. А Кнут быстро предавал их смерти. Солнце было на юге, когда они убили всех троллей. Оба они были уставшие и в изнеможении. Тогда они посыпали на свиней землёй, которая была в мешочке старухи. И те сразу стали кроткими.

Затем они снарядились в путешествие. Худая свинья была такой тощей, что не могла идти, и это стало для них помехой. Стиганди поднял её и понёс на своей спине. Свиней было очень сложно гнать. И тогда Кнут попросил, чтобы Стиганди шёл за ним следом вместе со свиньями:

— А я поспешу встретиться со своим побратимом Хёрдом.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Сага о Сигргарде Храбром (русский перевод)
СообщениеДобавлено: 15 окт 2020, 02:53 
Модератор
Модератор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 28 мар 2013, 19:07
Сообщений: 6624
Откуда: Санкт-Петербург
Медали: 31
Cпасибо сказано: 1004
Спасибо получено:
3241 раз в 1589 сообщениях
Магическое направление:: рунническая магия
Очков репутации: 14264

Добавить
15.

Теперь расскажем о Хёрде. Когда они с Кнутом расстались, он подошёл к двери пещеры. Внутри там было шестьдесят троллей. Хёрд не захотел дразнить их, пока они спали. Чуть позже он увидел человека, выходящего из леса. Он был огромного роста. Он держал в руке железную палицу, на которой впереди был знак копья Одина, и ему показалось, что на острие блестит яд. То был Скьёльд, брат Хлегерд. Он подошёл к забору и открыл ворота. Линяющая кобылка сразу выбежала наружу. И все лошади бросились за ней. Жеребец преследовал её. Она скакала изо всех сил и направилась туда, где была самая топь, и это спасло ей жизнь, потому что лошади не могли туда добраться.

Скьёльд подошёл к пещере. Хёрд выскочил перед ним. В руке у него была булава с шипами. Он ударил Скьёльда, но Скьёльд увернулся, а булава глубоко увязла в земле. Скьёльд ударил его железной палицей, попал по горбу, и копьё разбилось. А палица застряла в его горбу, и он дёрнул её. Хёрд так крепко упёрся ногами в скалу, что Скьёльду пришлось выпустить палицу. Тогда пещера открылась, и вышел огромный турс, он был трёхголовый. Хёрд ударил его булавой, и тот упал поперёк двери и сразу умер. Тогда палица освободилась, и Скьёльд схватил её. Тогда он ударил Хёрда во второй раз. Хёрд увернулся, отступив через мёртвого внутрь. А палица погрузилась в турса, когда попала по нему, и застряла там, а руки Скьёльда приклеились к палице, и тогда ему стало непросто размахивать ею.

Теперь тролли напали на Хёрда, и это было смертельной опасностью. Скьёльд захотел внутрь в пещеру, но ему было трудно перемещаться, потому что турс прилепился к нему. И ему пришлось идти в дверь очень низко. Хёрд вернулся к нему, сел своим задом ему на нос и выбил ему все зубы. Тогда он убежал обратно наружу и больше уж в пещеру входить не осмеливался.

Хёрд бился с троллями двое суток. Он убил их всех. Затем он решил выбежать наружу. Скьёльд стоял перед входом в пещеру. Хёрд пробежал у него между ног. И он поднял его себе на спину и швырнул вниз. Тогда руки Скьёльда освободились от палицы.

Затем пришёл жеребец и схватил зубами Хёрда за волосы, повалил на землю и потащил за собой. Все лошади пришли туда и хотели покусать Хёрда. Он еле поднялся на ноги, но когда бы они ни кусали его, зубы не могли в него вцепиться, а если они били его, то теряли равновесие и не могли ударить его больше одного раза. Скьёльд побежал туда. Тут из леса вышел Кнут и побежал навстречу Скьёльду. Скьёльд ударил его палицей. А тот в ответ ударил булавой. И теперь они были так близко друг к другу, что нельзя было наносить удары. Тогда они схватились, и началась у них жестокая борьба. Хёрд не мог помочь ему, потому что лошади донимали его, но он лишь шлёпал их по крупам и не хотел причинять им вреда.

Кнут и Скьёльд так схватились, что турс погрузился в землю до колен. И силы у Кнута были на исходе. Затем из леса вышел Стиганди с стадом свиней. Он направился туда, где боролись Скьёльд и Кнут. Он ударил копьём с крючком Скьёльда в поясницу, и оно погрузилось вглубь. Он дёрнул его к себе, разрезав плоть, и там лежали кишки. Они вытянулись из него и повисли на крючке. Тут внутренности вывалились наружу. Тогда он схватил Кнута за ухо и оторвал его. Потом Скьёльд упал. Тогда Хёрд подошёл и бросился на него сверху, и тогда у того переломались все кости.

Теперь эта борьба закончилась победой. Но они были ранены и утомлены. Тогда они посыпали пеплом на лошадей. Линяющая кобылка убежала. Кнут и Хёрд никак не могли поймать её. Тогда Стиганди воспользовался своими умениями, но ему пришлось долго стараться, прежде чем он смог догнать её. Она хотела кусаться и драться. Но он был настолько сильнее её, что она ничего не смогла сделать. Теперь к ним подошли Кнут и Хёрд. И Кнут посыпал на неё из мешочка старухи. Тогда она упала словно мёртвая.

Затем они обговорили между собой, как им следует поступить. И они сошлись во мнении, что первым вернуться должен тот, кто ушёл первым. После этого они тронулись в путь, хотя страдали от ран и ушибов, которые нанесли им тролли. Когда же они пришли туда, где разошлись их дороги, то разделили свои отряды, чтобы каждый из них пришёл с разных сторон. А дева-конунг задумывала, чтобы они не встречались.

Рассказывают, что Стиганди вернулся первым, и солнце было на юго-востоке, когда он пришёл. Дева-конунг тогда только что оделась. Стиганди загнал свиней за ограду, где уже была дева-конунг. Он не поздоровался с девой-конунгом, но бросил тощую свинью ей под ноги и попросил её убедиться, не ранены ли они. Она сказала, что он мужественно выполнил её поручение.

— Ты предоставил всё, что у тебя есть с собой?

Он вытащил голову Хьяльма из рубашки и швырнул ей в грудь. Люди схватились за оружие. Она приказала им успокоиться:

— Никто не будет за это мстить.

Стиганди увидел, что тощая свинья пошевелилась. Тогда дева-конунг подбежала, схватила её за щетину и бросила в Стиганди, а он поймал и разорвал её. Люди увидели, что там, где была шкура, лежит красивая женщина. Дева-конунг велела накормить её. Стиганди сжёг свиную шкуру.

Немного спустя пришёл Хёрд с лошадьми, бросил лохматого жеребёнка ей под ноги и попросил её убедиться, не ранены ли те по его вине. Она сказала, что не видит этого, и спросила, что он знает о Кнуте. А он ответил, что ей лучше знать, что она ему уготовила. Она спросила, что он сделал с конюхом. Тогда он взял голову Скьёльда и бросил ей в грудь. Она схватила лохматого жеребёнка за гриву, шкура разошлась, и она ударила ею его по носу. А он унёс её и сжёг там, где никто не узнал. А люди увидели, что там, где лежала шкура жеребца, лежит маленькая девушка. Дева-конунг велела влить ей в рот немного вина и целительного питья, и там быстро оправилась. И тем быстрее, чем больше сгорала жеребячья шкура.

Вот прошёл день, и дева-конунг пожелала сесть за стол. Она сделалась тогда весьма злобной на вид. И никто не осмеливался обратиться к ней словами, и никто не осмеливался наливать ей, кроме Хёрда. Она приказала всем своим людям держать оружие при себе. А затем она уселась за стол. Когда пришёл полдень, она взяла щит и меч, которые принадлежали Сигргарду. Она приставила щит к груди, а меч положила на колени.

Как раз в этом время Кнут вошёл в палату и и проворно прошёл её всю.

Дева-конунг вскочила и ударила его мечом, держа щит перед лицом. Хёрд подставил свой горб, меч попал по нему, и в нём появилась зазубрина. Стиганди выхватил щит от лица девы-конунга, а Кнут разбил яйцо о её нос, так что желток растёкся по ней, а она потеряла сознание. Он взял тогда свой меч и рубанул её обеими руками, целя в шею. Тогда Хёрд ринулся под удар, и между ними началась упорная борьба. Стиганди взял деву-конунга и накапал ей на губы вина, и она сразу очнулась.

Тут на них напали дружинники. Тогда Хёрд отпустил Кнута. А когда они рубили его, то ломали свои мечи о его горб или зад. Хёрд приказал им остановиться. Кнут убил уже десять человек. Но когда дева-конунг смогла кое-как двигаться, она подползла к ногам Кнута и хотела поцеловать их, а он наступил бы ей на лицо, если бы Хёрд не запретил ему. Затем Хёрд поднял деву-конунга. Кнут тогда бросился вон из палаты. Хёрд попросил Стиганди пойти вместе с ним и сказал, что думает, что тот сможет успокоить его.

Когда же он пришёл в каменную палату, в которой жил, то приказал своим людям вооружиться, пойти к городу и сжечь его. Стиганди сказал, что пора бы ему уже умерить свой гнев. Кнут не захотел слушать и сказал, что должен сжечь этот город. Он сказал, что должен отплатить деве-конунгу столь великим злом, что ничто не смирит его. Стиганди сказал, что не хочет препятствовать. Затем она взяла золотой кубок, наполненный вином, и предложила Кнуту выпить. Ему тогда очень хотелось пить, но едва он выпил, как уснул.

Вот дева-конунг начала обретать силы и и спросила Хёрда, где Кнут, но он сказал, что это для неё не важно, и он полагает, что в таком положении ей не будет причинён вред.

— Ты доставила нам такие тяжёлые испытания, что это заслуживает мести. Или ты собираешься дальше воевать с нами?

Но она спокойно ответила:

— Я благодарна вам, — говорит она, — что вы сняли проклятие, которое на меня наложила проклятая Хлегерд, так же как и на моих сестёр. Но в первый же вечер, когда вы пришли сюда, я узнала Сигргарда, и мы оба поступили очень неравноценно. Он подарил мне жизнь, а я всячески хотела предать его. Но что, по твоему мнению, он теперь предпримет?

— Мне нет нужды угадывать. Он собирается опустошить всю твою страну, а тебя саму взять в плен. Затем он сделает одно из двух: или продаст тебя в рабство, или же выдаст тебя замуж за какого-нибудь раба.

— Наверное, нет никакой надежды на то, — говорит она, — что ты сможешь помирить нас.

— Мне не кажется, что это выглядит многообещающе, — говорит он, — ибо он не захочет тебе доверять, поскольку ты совершала великое зло и много предавала. Но невзирая на это я могу попытаться передать ему, что ты хочешь сделать для него. Захочешь ли ты выдать за нас с братом своих сестёр?

— Я не думаю, — говорит она, — что вы покажетесь очень желанны девушкам, если не измените облик. Не были и они желанны, когда утром пришли домой. Побеседуем об этом позже. Но можешь передать ему вместе с золотым кольцом, которое он подарил мне в первый раз, что я отдаю себя и всё моё государство в его власть и буду, как он ни пожелает, или его наложницей, или женой. И я предпочту быть его наложницей, чем выйти замуж за какого-либо сына конунга, которого я знаю.

— Теперь ты должна, — говорит Хёрд, — велеть занавесить утром свою палату, и пусть все твои люди наденут лучшие наряды. Затем выходите на широкое поле и оставьте открытыми все городские ворота. И ждите того, что с вами произойдёт.

Затем Хёрд ушёл прочь. А дева-конунг сделала всё, как наказал Хёрд.
16
.
Утром, когда все проснулись, люди вышли на стены замка. Тут они увидели, что всё море усеяно боевыми кораблями. Туда явился конунг Рикард, отец Сигргарда. Они сошли на берег и затем разбили лагерь.

Теперь расскажем о Сигргарде: когда утром он проснулся, почти весь его гнев схлынул. Затем Хёрд пришёл туда и рассказал ему, о чём они беседовали с девой-конунгом. Он рассказал ему также, что туда явился его отец с несметным войском, и старик Густольв вместе с ним. И сказал, что сейчас было бы лучше всего принять хорошее предложение от девы-конунга. Он сказал, что она была не в здравом уме, когда совершала свои злодейства.

Тут Сигргард вышел из каменной палаты, и его облик вернулся к нему. Они во всеоружии приблизились туда, где была дева-конунг со своими видными людьми. Но как только она увидела Сигргарда, то пошла от своих людей ему навстречу и сняла со своей головы золотую корону. Она упала на колени перед ним и вручила в его власть саму себя, всю свою власть и землю. А он тогда ответил:

— Долго ты была упрямой. Но теперь, мне кажется, твоё высокомерие уменьшилось. Но если ты отдашь своих сестёр замуж за моих товарищей, тогда я помирюсь с тобой. Сейчас у меня столько людей, что я мог бы приказать убить тебя.

Она сказала, что это в его власти, как и всё остальное, что она предложила ему. Тогда он попросил её идти в город со своими людьми и готовиться к пышному пиру, и чтобы играли трубы, когда он пойдёт от кораблей.

Тогда среди людей девы-конунга появилось двое мужей, и обоих звали Альв. Они были братьями матери королевы. Их заколдовала Хлегерд: один был жеребцом, а другой — быком, и побратимы помогли им избавиться от проклятия. Теперь Сигргард отправился к морю. Его отец со своим лагерем был там. Он вышел навстречу своему сыну, и произошла там радостная встреча. Конунг сказал ему так:

— Потому я ныне явился сюда, что хотел бы отомстить за твой позор, пойдём и разорим эту землю, или сделаем ей такое бесчестье, которое ты пожелаешь.

— Теперь всё поменялось, — говорит Сигргард, — и мы уже помирились. Теперь она отдала в мою власть всё своё государство, саму себя и двух своих сестёр.

Затем он рассказал своему отцу всё, что произошло из-за её проклятия. Тогда конунг немного успокоился, хотя всё ещё очень гневался. Потом конунг спросил, кто эти люди в его отряде, что так не похожи обликом на большинство людей.

— И они больше похожи на троллей, чем на людей.

— Они спасли мне жизнь, — говорит он, — и одного зовут Хёрд, а другого — Стиганди. И я надеюсь, — говорит он, — что ты не станешь на них гневаться, потому что это братья Сигмунд и Хёгни, сыновья старика Густольва. И я никогда не справился бы с этим испытанием, если бы они не помогали бы мне, и мать их Герд. А за проступки, которые они совершили против тебя, мы возместим золотом и серебром.

Конунг оставил это на рассмотрение сына и спросил, почему они стали такими уродливыми. А старик Густольв рассказал, что заплатил одному двергу, чтобы сделать для Хёгни такую куртку, чтобы любая сталь ломалась о неё.

— А мешок, который он клал между плеч, и мешочки, которые он подвешивал на заду, были наполнены волшебным железом и потому ломали всё, на что он садился.

Затем старик снял со своих сыновей этот наряд и запер в сундуке. А под ним у них были пурпурные одеяния, и они оказались очень красивыми мужами.

Отправились люди затем от кораблей в палату. Не было недостатка ни в радости, ни в веселье с прекрасной музыкой. С этой пышностью их сопроводили в город. Конунга привели в палату и посадили на трон. Сигргард уселся на трон рядом со своим отцом. Вслед за этим королева вошла в палату со множеством девушек, женщин и прочих придворных. Она радушно приветствовала всех гостей, а затем подошла к Сигргарду, села ему на колени, обвила руками его шею, поцеловала его и попросила у него прощения за все трудности и неприятности, которые она доставила ему; она отдала себя и всё своё государство в его власть и попросила устроить так, как он захочет. Сигргард отвечает:

— Самое большое значение для тебя имеет то, — говорит он, — что ты была не в здравом уме, поэтому можешь считать, что я довольствуюсь малым за твои обиды. Но я хочу знать, какой исход будет касательно замужества твоих сестёр.

А она спросила, где те мужчины, за которых он намеревается выдать их. Тогда со скамей встало двое молодых мужей. Прежде она не видала более доблестных мужчин. Она спросила, как зовут этих мужей. Один сказал, что его зовут Хёгни Крепкий Зад, а другой — Сигмунд Шагающий (Стиганди).

— Сильно вы изменились, — говорит она, — но теперь так случится и с другими вещами.

Она захотела по меньшей мере спросить их мнения. Сигргард попросил их дать ответ, хотят ли они замуж. Обе они сказали, что те совершили достаточно и они не откажут им.

После помолвки они устроили достойную свадьбу. Хёгни женился на Хильд, а Сигмунд — на Сигню. Свадьбы сыграли все разом. И уже не рассказывают, чтобы Ингигерд прибегала в спальне к каким-нибудь уловкам с Сигргардом. Но рассказывают другое: Сигргард дал братьям звание ярла и большое государство.

По окончании пира все отправились прочь с достойными подарками. Он радушно простился со своим отцом, и тот поплыл домой в Гардарики. А Сигргард стал конунгом в Тартарии и правил там до старости. И у них была хорошая любовь. И так мы заканчиваем сагу о Сигргарде.

1 Скьёльд — «щит», Хьяльм — «шлем».

2 То есть карбункул весил около 300 г.

3 Вельстиганди — «хорошо шагающий».

© Тимофей Ермолаев, перевод с древнеисландского


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  



Последние темы





Официальные каналы форума:

Наша страница в Vk

Наш канал Яндекс Дзен

Наш телеграм


Банеры

Яндекс.Метрика

Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
GuildWarsAlliance Style by Daniel St. Jules of Gamexe.net
Guild Wars™ is a trademark of NCsoft Corporation. All rights reserved.Весь материал защищен авторским правом.© Карма не дремлет.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB