Текущее время: 29 мар 2024, 14:17


Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: "Змеиные сюжеты"
СообщениеДобавлено: 21 май 2020, 09:42 
Администратор
 


Зарегистрирован: 15 мар 2013, 21:26
Сообщений: 44088
Откуда: из загадочной страны:)
Медали: 66
Cпасибо сказано: 9929
Спасибо получено:
101841 раз в 28406 сообщениях
Магическое направление:: Руническая магия
Очков репутации: 73944

Добавить
В.Бурнаков
"Змеиные сюжеты"

Змея (хак. чылан) является одним из самых распространенных персонажей в мировом фольклоре. Важное место ей отводится и в устном народном творчестве хакасов. При этом образ змеи, часто предстает в совершенно различных ипостасях. Восприятие расcматриваемого существа варьируется – от благодетельного и почитаемого божества до зловредного существа. В связи с чем, в народе с ней традиционно связано множество поверий и примет. В фольклоре обнаруживается целый комплекс воззрений и ритуальных практик в отношении этого пресмыкающегося уходящий своими корнями в архаическое прошлое. Целью данной статьи является рассмотрение «змеиных сюжетов» в хакасской фольклорной традиции и выявление в них мировоззренческих оснований. В качестве источниковой базы выступают произведения сказочного и мифологического жанров, а также шаманские молитвы, зафиксированные у хакасов в XIX–XX столетиях. Первую сюжетную группу о змее составляют фольклорные произведения, в которых представлена ее связь с такой мировоззренческой категорией, как «время». В мифологическом сознании многих народов образ свернувшейся в кольцо змеи устойчиво ассоциируется с цикличностью и неизменным круговоротом природных явлений – сменой дня и ночи, времен года и др. Не стали исключением и хакасы.

Обращает на себя внимание то, что в хакасском языке термины «год» (чыл) и «змея» (чылан) (Хакасско-русский, 2006: 1017) являются не только однокоренными, но и образуют единый семиотический ряд. В культуре рассматриваемого народа Новый год обозначается термином «Чыл Пазы» – ‘букв. Голова года’. Имеются основания полагать, что семантически слово чыл могло восходить к чылан. Сокращение указанной лексемы до ее современной формы, очевидно, произошло в результате фонетического изменения – стяжения. Отметим, что подобное явление в хакасском языке нередкость. Исходя из чего, в культуре хакасов изначально указанный хронологический отрезок мог обозначаться не иначе, как «Чылан Пазы» – ‘Голова змеи’ и осмысляться в качестве важнейшей точки отсчета нового витка времени. Отметим, что в народе до сих пор широко бытует крылатая фраза «Чы- лан пазы кӧдерзе, наа чыл пасталча» – ‘[Когда] змея поднимает голову, [тогда] Новый год наступает’. Аналогичные ассоциации о «змее – времени», соотносимой с отправной точкой традиционного календаря и знаменующей возрождение жизни и начала нового цикла в при- роде, были также зафиксированы и у шорцев – народа, имеющего тесные генетические и куль- турно-исторические связи с хакасами. Так, в процессе ритуала при обращении к божеству земли произносились следующие слова:

«Шок, шок, шок! Мать земли Памгара, Вершина года повернулась, Голова змеи загнулась, Текущая вода зашумела (быстро потекла)» (Вода, 2012: 164.).

Празднование хакасского Нового года проводилось весной, в день весеннего равноденствия – 21–22 марта. В народе было поверье, что в указанное время змеи, кроме того, что под- нимают к небу свои головы, еще и меняют свои шкуры, чем дают дополнительный импульс для обновления жизни в природе. Данная мысль представлена в одной из шаманских молитв, произносимой в обозначенной ситуации:

«Повернулся (ко мне) конец месяца! Подвинулся (ко мне) конец года! Снялась одежда змеи!» (Катанов, 1907: 488).

У хакасов, как и у других народов Южной Сибири, образ змеи был запечатлен также в качестве наименований одного из годов – Чылан чылы в двенадцатилетнем животном цикле традиционного хакасского календаря – Мӱчел (Хакасско-русский, 2006: 260, 1017). Идея семантической взаимосвязанности образов змеи и времени в завуалированном виде представлена и в сказках. В некоторых произведениях перемещение рассматриваемого пре- смыкающегося по земле символически соотносится с непрерывным ходом времени. Так, в сказке «О рыбе-подкаменнике и змее» отмечается то, что змея в процессе своего длительного передвижения по горе сама не заметила, как состарилась (Катанов, 1907: 327). В фольклоре нередко указывается то обстоятельство, что змея в отличие от остальных обитателей животного царства, имеет продолжительный срок жизни. Следствием долгожительства является обретение ею большого житейского опыта и мудрости. В связи с чем, отдельные исследователи совершенно не случайно отмечали, что «змея у тюркских племен считается обыкновенно мудрою» (Катанов, Роганович, 1897: 4).

Были убеждены, что помимо высокого интеллектуального потенциала, ей присуща еще и тонкая и внимательная наблюдательность. Такого рода представления, вероятно, возникли из-за зоологических особенностей этой рептилии. Как из- вестно, змеи не имеют век, но при этом их глаза прикрыты прозрачной защитной кожицей, вследствие чего змея не моргает, и ее взгляд воспринимается, как пристальный и даже – гипнотический. Данная биологическая особенность, очевидно, способствовала распространению религиозно-мифологических представлений о том, что змея все видит и знает. В сказочной прозе подобные суждения выражены в стремлении змеи «всех поучать и находить во всех недостатки». Именно в подобном ракурсе она представлена в сказке «Змея и щука» (Змея, 1958: 3–4). Вместе с тем, в рассматриваемом произведении выявляется ее противоречивая внутренняя сущность. У нее алчный характер и зачастую она совершает неподобающие и во многом расходящие с ее словами поступки. Перенесение на образ змеи соответствующих негативных черт характера, свойственных отдельным людям, находит свое отражение в известной народ- ной поговорке – «Чылан игiрiн пiлiнмес» – ‘Змея не признает своей кривизны’ (Унгвицкая, Майногашева, 1972: 256).

Вторую сюжетную группу о змее (II) образуют варианты сказок об охотнике и змее. Суть данного произведения сводится к следующему. Охотник отправляется в тайгу на промысел. По дороге он встречает змею, которая сердечно взывает к состраданию и просит спасти ее от неминуемой гибели. По одной версии опасность исходит от стремительно распространяющегося лесного / степного огня (пала), по другой – ее жизни угрожает большой камень, намертво ее придавивший, иногда эти угрожающие тенденции совмещаются. За свое спасение змея обещает щедро отблагодарить охотника. Тот соглашается и кладет змею за пазуху. Однако, в тот момент, когда угроза уже миновала, змея вместо благодарности обвивается вокруг шеи своего спасителя и начинает его душить. Вдобавок к этому еще намеревается нанести ему смертоносный укус. Объясняя свое поведения, она утверждает, что в реальной жизни «за добро платят злом» (чахсыны чабалнаң нандырчалар). В критический для чело- века момент тому все же удается уговорить змею отсрочить злодеяние. Они договариваются о том, что змея совершит убийство, но только лишь при одном условии. Согласно ему, они оба обязаны пройти через «три суда». Обозначенная процедура выражается в следующем. Первые три персонажа, повстречавшиеся им на пути, исходя из своего жизненного опыта, должны подтвердить или опровергнуть озвученное змеей утверждение. В случае же подтверждения ползучая хищница, не изменяя своим принципам, может спокойно убить человека. В ходе развития сюжета, им повстречались старые и больные животные – лошадь и собака. Отвечая на заданный вопрос, они посетовали на свою тяжелую долю и черную неблагодарность со стороны людей, которым они долго и верно служили. Выяснилось, что, когда животные, состарились и уже не могли полноценно выполнять свои рабочие функции, хозяева выгнали их прочь. В итоге, лошадь и собака примером своей жизнью подтвердили тезис о том, что за добро платят злом. Третьим судьей оказалась лиса. Она, объективно оценив ситуацию, принимает сторону человека и стремится ему помочь. Лиса просит охотника и змею воссоздать исходную картину, произошедших событий. В процессе чего она делает намек человеку, как расправится со змеей. И тот, воспользовавшись обстановкой, по одной версии – тут же убивает рептилию палкой / ружьем, по другой – оставляет ее под камнем, и тем самым обрекает ее на верную гибель. Дальнейшее развитие событий, уже связано с лисой и также имеет свои вариации.

По одной версии она спокойно покидает место, произошедших событий, по другой – человек делает попытку ее застрелить, но она благополучно скрывается, в третьей – он все же убивает хищницу и тем самым подтверждает изначально провозглашенный змеей тезис о том, что «за добро платят злом». В одном из вариантов этой сказки в ее заключительной части отмечается, что воздействие змеи на охотника все же не прошло бесследно. В результате кон- такта с ней он обрел дар понимать язык всех животных и пр. Вместе с тем он должен незыблемо блюсти одно условие – появившиеся у него сверхъестественные способности сохранить в глубокой тайне от людей, иначе ему грозит неминуемая смерть. По возвращении домой, он нарушает это требование – рассказывает любопытствующей супруге о своих необычных возможностях, за что и расплачивается жизнью (Катанов, 1907: 363). Аналогичной по смыслу, но с несколько иным вариантом развития сюжета и действующими персонажами является сказка про пастуха и змею. Она также имеет несколько версий (Там же: 454–456; Тӱптестiрӧс, 1956: 111–112 и др.). Основная ее повествовательная канва сводится к следующему. Пастух во время выпаса скота встречает змею, придавленную большим камнем и взывающую к нему о помощи и обещающую за это щедро отблагодарить. Он высвобождает ее. Змея с утверждением того, что «за добро добром не платят» жалит его в голову, а в завершении еще и пронзает ее насквозь. Однако человек не погибает. Более того,он обретает способность понимать язык животных и духов. Как и в предыдущей сказке, на него налагается запрет рассказывать о своем даре кому-либо, иначе он умрет. Герою, несмотря на возникшие искушения, все же удается сохранить обет молчания о внезапно появившихся у него сверхъестественных возможностях. Между тем он извлекает для себя максимальную пользу из дарованных ему магических сил, вследствие чего обретает благополучную жизнь и материальный достаток (Катанов, 1907: 454–456). В другом варианте этой сказки пастух засыпает на пастбище. И во время сна его в голову кусает змея. В остальном, несмотря на некоторые новые детали, сюжет повторяется (Тӱптестiрӧс, 1956: 111–112).

В рассмотренных фольклорных произведениях образ змеи, как может показаться, характеризуется преимущественно сквозь призму моральных оценок: хорошего и дурного, добра и зла, приемлемого и неприемлемого и т. д. При этом обозначенная рептилия изображается в качестве злейшего нарушителя ключевых этических норм – «за добро платит злом». В связи с чем, ее поведение в полной мере может быть оценено таким эмоциональным и широко распространенным выражением, как «пригреть змею на груди». Оно, как известно, обозначает неадекватное с моральной точки зрения поведение человека, в ответ на проявленную к нему доброту и заботу. Более того, образ змеи в данном контексте может быть интерпретирован в качестве яркого символа обмана, коварства и предательства. Отметим, что данная ее характеристика в традиционных представлениях хакасов, действительно имеет место быть. Вместе с тем, укажем и на то, что подобное оценочное суждение, очевидно, является привнесенным из другой культуры и стадиально относится к более позднему времени. На формирование подобной характеристики образа змеи в значительной мере повлияло христианство, которое к концу XIX в. окончательно утвердилось среди хакасов. Обратим внимание на то, что в обозначенном вероучении, как известно, змея или змей-искуситель выступает зримым воплощением Сатаны и олицетворяет злые силы с характерными для них отрицательными качествами – лживостью, лукавством, злонамеренностью и пр. Данные мировоззренческие установки налагались на уже существующие представления и во многом способствовали дополнению и даже переосмыслению многих черт образа рассматриваемого пресмыкающегося в сознании коренных жителей. Вместе с тем, следует отметить и то, что в мировоззрении и фольклоре хакасов змея все же не является символом абсолютного зла. Из рассмотренных произведений видно, что ее активность не ограничивается лишь черной неблагодарностью и подлым злодейством. Более того, обнаруживается факт того, что змея еще и благодетельна. Посредством ее воздействия, внешне проявляемого в виде угрожающего акта – обвития вокруг шеи человека и его удушения, а также укуса в голову и пр., тот приобрел сверхъестественные способности, главным образом, всеведение. Так, у него появилась возможность понимать язык животных и пр. Обращает на себя внимание то, что переданное змеей сокровенное знание для его носителя несет в себе еще и потенциальную опасность. Избежать ее можно лишь при непреложном соблюдении ключевого условия – запрете рассказывать о нем кому-либо. Это свидетельствует о эзотеричности полученных знаний. Человек, строго следуя этому правилу, обретает обширные материальные блага и кардинально улучшает качество своей жизни. Данное обстоятельство определенно указывает на то, что в мифологическом сознании хакасов змея воспринималась в качестве сакрального существа, наделенного огромной мистической силой. Полагали, что оно осуществляет тайные посвящения и способно оказывать судьбоносное воздействие на человека. В связи с чем, в рассмотренных сказочных сюжетах может быть выявлен целый пласт религиозно-мифологических воззрений о змее, связанный с представлением о жизни и смерти и плодородии. В традиционном мировоззрении народа указанными магическими возможностями обладали, как духи-покровители высокого ранга, так и божества. Обратим внимание на то, что переданная человеку способность понимать язык животных, очевидно, является реминисценцией представлений о змее, как о воплощении священной силы, тесно связанной с миром дикой природы и имеющей отношение к духу-хозяину леса / тайги. В дополнение к этому еще исвидетельствует о практиках ритуального взаимодействия человека со змеей в прошлом. Известный исследователь В. Я. Пропп, проанализировав образ змеи в мировом фольклоре, при- шел к обоснованному выводу о том, что многие сказочные сюжеты, связанные с этой рептилией, своими историческими корнями восходят к представлению о ней, как о священном животном – тотеме (Пропп, 2009: 191–193).

Как известно, в архаических культурах змея имела прямое отношение к обрядам инициации. Обозначенные ритуальные действа были напрямую связаны с идеей смерти и возрождения. И змея, как хтоническое животное было одним из самых значимых участников этого сакрального процесса. Полагали, что в ходе мистерии она умерщвляла и проглатывала посвящаемого и тем самым приобщала его к сфере священного. Причем со временем натуралистические представления о поглощении подверглись значительной трансформации и в большей мере приняли символические формы. В. Я. Пропп по этому поводу отмечал: «так, пребывание в желудке сменяется пребыванием в гнезде или логовище или обвиванием змея или змеи вокруг героя или героини» (Пропп, 2009: 193). Добавим, что символической заменой проглатывания, мог выступать еще и укус змеи – реалия, зачастую связанная со смертью. В процессе подобного священнодействия человек умирал в одном статусе и возрождался уже в ином. Следствием обозначенной обрядности являлось обретение неофитом магических способностей и удачливости. Все это может свидетельствовать о сакральном посвящении, в котором ключевую роль выполнял образ змеи.

Высокий семиотический статус этого ползучего животного и способы обрядового взаимодействия с ним более четко обозначены в третьей сюжетной группе о змее (III) – вариантах мифа о битве змеиного и лягушачьего царей. Основное содержание этого фольклорного произведения сводится к следующему. Молодой мужчина от природы наделен незаурядными охотничьими способностями, главным образом, умением хорошо выслеживать добычу и метко стрелять. Однажды он со своими товарищами (или братьями) отправляется в тайгу на промысел. Увлекшись охотой, он так далеко уходит, что уже и не может найти обратную дорогу. В течение длительного времени блуждает по таежному пространству, безуспешно пытаясь добыть зверя. В определенный момент встречает царя змей (Чылан хан)3. Выясняется, что тот посредством волшебства специально завел охотника вглубь тайги и отвел от него всех зверей. Змеиный правитель просит человека оказать ему услугу – застрелить его непримиримого врага – царя лягушек (Паға хан) во время их предстоящего финального сражения. Поясняется, что в ходе борьбы лягушка должна превратиться в желтый туман, а змея – в черный. Сражаясь, они плотно пере- плетутся, и будут непрестанно вращаться словно аркан. В процессе такого ожесточенного единоборства человек должен точно поразить цель. Охотник соглашается и выполняет все, что от него требуется. В итоге глава лягушек оказывается поверженным. Хан змей торжествует по- беду. Приглашает человека к себе в гости. При этом его жилище – юрта располагается внутри горы. В знак благодарности он предлагает меткому стрелку различные материальные богатства в виде золота, серебра и пр. В какой-то момент неизвестный невидимый доброжелатель осторожно подсказывает ему отказаться от всего и выбрать лишь синего лохматого щенка.

Человек следует совету. Чылан хан нехотя соглашается с выбором охотника и предупреждает его о необходимости уважительного и бережного отношения к щенку. Мужчина, получив награду, возвращается домой. Он соблюдает все необходимые требования в отношении животного. По прошествии определенного времени, щенок чудесным образом превращается в прекрасную деву и становится супругой героя. Выясняется, что в собачку была превращена дочь царя змей, которую тот, таким образом, хотел укрыть от посторонних глаз. Супруги живут счастливой семейной жизнью. У них рождаются дети. Мужчина при этом становится удачливым охотником. Каждый его уход на промысел сопровождается богатой добычей. Их материальное благосостояние со временем значительно возрастает. Однажды дочь змеиного царя сообщает мужу о том, что хочет навестить родителей и забрать приданное. Причем отмечает, что отправится она к ним не совсем обычным способом – во сне. Поэтому в течение семи дней он не должен ее будить. Охотник по нелепой случайности потревожил жену на шестой день. В результате допущенной оплошности их семья распадается. Супруга, взяв с собой детей, уходит из дома. Она оставляет их в разных места и те превращаются в реки – Туба, Казыр и Кизир, а сама исчезает (Катанов, 1907: 515–521). В рассматриваемом мифе, как и в предыдущих произведениях, обнаруживаются сведения о практиках сакральных посвящений. При этом выявляется одна из его форм – заключение брачного союза между человеком и змеей. Помимо того обнаруживаются традиционные представления хакасов о мистической связи указанной рептилии с образом горы. Согласно сюжету, данный природный объект является главной обителью царя змей. Отметим, что в мировоззрении хакасов гора осмысляется в качестве священного плодотворящего центра и ключевого источника жизни.

Именно на горах совершались такие важнейшие коллективные обряды жертвоприношения, как тағ тайығ – ‘жертвоприношение горе’ и тигiр тайығ – ‘жертвоприношение небу’, основной це- лью которых было испрашивание благополучия и счастья в жизни людей, а также устранение все- возможных страданий их бытия. Верили в то, что духи гор могли лично призывать на шаманское служение будущих камов и определять их атрибутику, в частности, бубны. На горах большей частью располагались и кладбища, где погребались обычные люди. Поэтому неслучайно, что каждый хакасский сӧӧк (род) имел подобную родовую святыню. В традиционном мировоззрении хакасов духи-хозяева гор – тағ ээлерi – ‘горные хозяева’ или тағ кiзiлерi – ‘горные люди’ воспринимались в качестве далеких предков, оказывающих су- щественное влияние на жизнь и судьбу человека. Верили и до сих пор продолжают верить в возможность заключения брачных отношений между обычными людьми и горными духами. Были убеждены, что для людей, занимающихся охотничьим промыслом, такой брачный союз априори предопределял успех в их профессиональной деятельности и как следствие – обеспечивал им обширные материальные блага. При этом в традиционном сознании народа внешний облик горных духов мог наделяться, как антропоморфными, так и зооморфными чертами. Среди последних наиболее часто встречаемыми были змееподобные существа. Обратим внимание на то, что в рассматриваемом произведении обнаруживается связь змеи с водой. Собственно, топонимическое повествование основывается на этой идее. Змея выступает в качестве матери – прародительницы таких рек, как: Туба, Кизир и Казыр (Катанов, 1907: 515–521). Четвертую сюжетную группу о змее (IV) формирует сказка об охотнике по имени Сарығ Азах (букв. Желтая Нога) (Атығҷы, 1960: 136–140). Основное содержание произведения сводится к следующему. Мужчина отправляется в тайгу на охоту. Преследуя зверя, он забирается в самую ее глубь и оказывается у огромной скалы. У ее подножья обнаруживает двух свившихся змей, которые в течение двух лет находятся в таком состоянии и никак не могут разъединиться. Согласно традиции, он вынимает своей пояс 5 и бросает его поверх этих пресмыкающихся. После чего они тут же разъединяются. Одна из них вползает под скалу, а вторая располагается на ближайшем широком камне. В знак благодарности оставшаяся змея велит человеку слизнут из ее рта слюну в виде пены. Тот пробует ее и обретает дар понимать язык животных и видеть невидимых духов. В дальнейшем герой, пользуясь своими магическими способностями, обретает безбедную и счастливую жизнь (Катанов, 1907: 515–521). В обозначенной сказке опять-таки подчеркивается семантическая связь змеи с образом горы / скалы. Этот природный объект отождествляется не только с местом ее обитания, но и стем сакральным пространством, где происходит передача магических сил охотнику. Обряд посвящения символически изображается в виде акта вкушения змеиной слюны. Указанное действо может быть интерпретировано как поглощение змеиного яда, неизбежно влекущее за собой символическую смерть мужчины – представителя профанного мира. Вместе с тем, данный акт в полной мере способствует его «новому» рождению – включенности в сакральный мир природы. Результатом чего является своего рода прозрение – мгновенно появившаяся способность понимать язык животных и иных живых существ. Пятую сюжетную группу о змее (V) составляют версии сказок об охотнике и змее. От- метим, что основные действующие персонажи – охотник и змея уже были представлены в фольклорных произведениях рассмотренных групп II, III и IV. При этом сюжетная линия (V) значительно отличается от предыдущих. Содержание произведения следующее. Охотник зи- мой, заблудившись в тайге, случайно попадает в глубокую пещеру, находящуюся в высокой горе / скале. Она является резиденцией или ордой Чылан хан’а – змеиного царя. Правитель змей делает человеку предложение перезимовать в пещере, а весной обещает ему помочь вернуться домой. Для того чтобы не погибнуть с голода охотнику предлагается трижды лизнуть белый камень – ах тас или чылан арбызы – ‘букв. змеиное счастье’. Совершив обозначенные действия, он чудесным образом насыщается. Помимо того, обретает дар понимать язык всех животных. Зимовка проходит в дружеском общении со змеями. Весной змеиный царь вывозит человека на своей спине на поверхность земли – в тайгу. Вместе с тем, он берет с охотника слово, что тот никому не расскажет о произошедшей с ним истории. В противном случае его ожидает смерть.

Оказавшись посреди тайги, он решил добыть зверя. При этом он был крайне удивлен тем обстоятельством, что зверь каким-то чудом сам шел к нему в руки. В результате чего, домой отправился с богатой добычей. Вернувшись в родные места, он узнает, что именно по нему в этот день люди справляют поминки. Родственники, увидев его живым и невредимым, очень удивились. Обрадовавшись его возвращению, они крепко напоили охотника ара- кой. Затем стали расспрашивать о его приключении. В состоянии глубокого опьянения он полностью раскрыл свою тайну. На следующее утро, пробудившись и осознав всю пагубность ситуации, он все же решается идти в тайгу на встречу со змеиным царем. При этом берет с собой большой запас араки. Вскоре происходит встреча. Хан змей в гневе из-за нарушенного уговора вначале пытается расправиться с охотником. Тот же, в свою очередь, глубоко и искренне повинившись перед ним, посетовал на то, что был пьян и поэтому не сумел совладать с собой. Он предложил змею выпить араки и испытать ее силу. Тот согласился, и, употребил все, что ему принес охотник. Изрядно опьянев, он вдруг проявил свой буйный характер и стал крушить тайгу. Это продолжалось три дня. Затем Чылан хан устал и три дня проспал беспро- будным сном. Очнувшись, он понял, что происходит с пьяным и простил человека. Охотник же после этого стал очень удачливым. Всегда добывал много зверей. И стал жить в достатке и покое (Охотник, 2006: 22–24). В представленном произведении опять-таки обнаруживается традиционная концептуальная идея смерти и возрождения. Причем данный процесс, как видно из текста, происходит именно в результате сакрального взаимодействия человека и змеи. Охотник, попав пещеру – нутро горы – сакрального центра, где расположена змеиная орда, по сути, входит в потустороннее пространство. Полное приобщение к обозначенному сакральному локусу и смена мифологического статуса осуществляется лишь тогда, когда он наряду с другими обитателями этого мира – змеями трижды лизнул белый камень – олицетворение змеиной витальности. Я. В. Чеснов совершенно точно отметил тот факт, что образы камня и змеи составляют обще- мировую универсалию: змеи рождаются из камня, взаимодействуют с ним, контакт с камнем аналогичен укусу змеи (Чеснов, 1993: 75–88). Пройдя указанное посвящение, получает от змеи сверхъестественный дар – начинает понимать язык животных, а в дальнейшем, как выясняется, и становится удачливым охотником.

В произведении ставится акцент на его статусе «умершего» для профанного мира. Это символически передается в эпизоде, когда его живые родственники справляют по нему поминки. Другим же, не менее важным признаком этого является запрет на повествование о том, что с ним произошло. Семантически это может передано выражением – «покойники не говорят», что еще раз подчеркивает его соответствующее положение. Шестую сюжетную группу образуют варианты мифа об аринцах, истребленных змеями (VI). Суть повествования заключается в следующем. Молодой человек – представитель многочисленного народа аринцев однажды разрубил змею пополам и тем самым обрек ее на страдания. Она пожаловалось царю змей на данное бесчинство. Глава ползучих описывается как «чрезвычайной величины, с большой головой и золотистым блеском по всему телу». Узнав о произошедшем, он, собрав большое змеиное войско, решил отомстить обидчику змей и всему его окружению. Пресмыкающиеся добрались до реки и попросили перевезти лодочника на противоположный берег, где располагался улус аринцев. Тот, опасаясь за свою жизнь, был вынужден исполнить их просьбу. Царь змей пообещал не трогать этого человека и его родных в обмен на молчание об их визите. При этом велел вокруг юрты кругом рассыпать золы, а также протянуть вокруг нее пестрый аркан. Помимо того лодочнику и его людям было запрещено выходить ночью из юрты. Утром выяснилось, что все односельчане этого человека за исключением его родственников, погублены змеями. С тех пор аринцы стали малочисленным народом (Миллер, 2009: 54–55; Катанов, 1907: 534 и др.). В рассмотренном произведении образ змеи наделяется чертами врага человека.

Его враждебная деятельность направлена не только непосредственно против виновника, но и остальных людей и приводит к гибели многих из них. Вместе с тем, отметим, что рассматриваемое произведение является мифологизированным генеалогическим повествованием об аринцах. В нем в глубоко символичной форме нашли отражения исторические события, про- исходившие в жизни обозначенной этнической группы. Поясним то, что змея выступала в качестве родового символа хакасского сööк’а Ызыр, известного в литературе, как «езерский род» (Бутанаев, Торбостаев, 2007: 27). Исходя из чего, в рассматриваемом повествовании под «зме- ями», очевидно, понимались ызырцы. Под символическим истреблением аринцев змеями, на наш взгляд, следует понимать реальные исторические процессы тюркизации и ассимиляции кетоязычных групп хакасами. Таким образом, представленный материал позволяет сделать следующий вывод.

Змея является одним самых известных и неоднозначных персонажей устного народного творчества хакасов. Ее образ наделяется противоречивой двойственной природой, сочетающей в себе, как положительные, так и негативные черты. В рассмотренных фольклорных произведениях обнаруживается целый комплекс традиционных воззрений, связанных с данным животным. В культуре хакасов образ змеи был сакрализован. В религиозно-мифологическом сознании обозначенная рептилия возводилась в ранг почитаемых духов. Она имел прямое отношение к календарной обрядности и представлениям о времени. Была тесно связана с культом природных объектов, в частности с почитанием гор, воды и воплощала идею плодородия. Тот факт, что наиболее распространенным персонажем «змеиных сюжетов» является охотник, может свидетельствовать о том, что в прошлом данное пресмыкающееся выступало в качестве одного из важнейших элементов промыслового культа. Выполняло функцию духа-покровителя. В связи с чем, змея, как существо, наделенное огромной мистической силой, была включена в ритуалы инициации. При этом для представителей хакасского рода Ызыр она воспринималаськак тотем. В дальнейшем в результате культурно-исторических причин, в том числе межэтнического взаимодействия с другими народами, образ змеи подвергся существенному пере- осмыслению и утрате многих архаических черт. В связи с чем, в фольклоре он уже наделяется преимущественно негативной коннотацией.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
За это сообщение пользователю Vannadis "Спасибо" сказали:
Кудес
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  



Последние темы





Официальные каналы форума:

Наша страница в Vk

Наш канал Яндекс Дзен

Наш телеграм


Банеры

Яндекс.Метрика

Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
GuildWarsAlliance Style by Daniel St. Jules of Gamexe.net
Guild Wars™ is a trademark of NCsoft Corporation. All rights reserved.Весь материал защищен авторским правом.© Карма не дремлет.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB