Текущее время: 29 мар 2024, 09:53


Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 43 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5  След.
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 30 мар 2021, 13:52 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 21

Всеобщее воодушевление усилилось, когда на балконе появился фараон Шешонк I. Он был одет в длинную тунику на ливийский манер, стянутую поясом с расшитым фартуком. Воротник-ускх из десяти рядов самоцветов и золота тяжело лежал на его все еще широких плечах. Голову украшал сферический убор, расшитый сапфирами, с настороженной змеей и рисунком недремлющего ока Ра.

Рядом с фараоном стояли его сын с женой, царевной Маатхарой.

В обход своему обычаю, Шешонк произнес длинную речь.

- Возлюбленный народ мой, я для вас, как отец для своих детей, как пахарь для пашни, как пастух для стада. Всевидящим оком я проникаю во все ваши беды и горести и готов каждому нести облегчение и воздаяние за его верность и преданность.

Я знаю, как многие из вас ратуют за прибавление детей в вашей семье, скота в загонах и посевов на полях. Время войн закончено и свирепая Богиня Сешмет направила стопы свои в беспощадную пустыню, выжженную солнцем. Но вместо себя она оставила нежную и веселую Баст, - тут фараон улыбнулся Амизи, стоявшей среди других жрецов, - Вот, посмотрите на нее!

Рабы уже сняли кушетку Рат с помоста и подняли ее на ступени портика, чтобы празднующие могли лучше рассмотреть талисман. Люди удивленно вскрикивали и переговаривались. Многие даже не сразу заметили кошку или решили, что она слишком мала.

Фараон продолжал:

- Молодая Богиня дарует вам радость и веселье, богатую жатву полей и крепкую семью.

Я, фараон Шешонк, первый в своей династии нарекаю это храм и всю мою столицу Домом Баст. Пусть там, где будет хорошо ей, будет хорошо и всем, к ней пришедшим.

Народ встретил слова фараона одобрительным гулом.

- И каждый, признанный Богиней, будет счастлив, как моя названная дочь, царевна Маатхара, которая отныне зовется Верховной Жрицей Баст. Она первая совершит подношение Богине и удостоится ее милости. Это будет знак, что вся земля Египта получит вслед за ней плодородие и процветание.

Сопровождаемая Амизи и несколькими жрецами царевна спустилась по лестнице. Она не смело сделала шаг по портику. Маатхара неловко сжимала систр, встряхивая его не в такт. Другую руку занимала корзиночка с подношениями. Ароматическая шапочка на ее парике изливала пьянящий дух благовоний. Калазирис из прозрачной ткани был настолько тонким, что зрители могли наблюдать все изгибы ее фигуры.

Рат перенесли в главный зал, но поставили ближе ко входу, чтобы присутствующие могли видеть ее с площади.

Повинуясь подсказкам Амизи, стоявшей в тени, новоиспеченная жрица послушно опустилась на колени и воздела руки к кошке. Затем разложила вокруг нее дары и произнесла длинное заклинание, призывающее милость Богини.

В центр выступил наследник - высокий, статный, как молодой Бог. Украшенный не только воротником из полированных золотых пластин, но и двумя перевязями, расшитым фартуком и широкими браслетами. Толпа шумно приветствовала его. Он подошел к Маатхаре, и она поднялась навстречу, робко заглядывая в его глаза.

Следующий этап мистерии был разработан по заказу самого фараона.

Сверху над каменным алтарем опустили полупрозрачный полог, положили подушки, сделав импровизированную постель. Фатхи подал Маатхаре руку и повел ее на ложе. Со стороны все выглядело почтительно.

Танцовщицы закружились вокруг алтаря. Их мелькание не давало рассмотреть, что происходит за пологом, хотя все действо велось на виду у толпы. Музыка рокотала, звенела, переливалась, заглушала любые звуки.

Оставшись наедине с царевной Фатхи не церемонился. Одним сильным движением сорвал с нее драгоценный калазирис, бросил на подушки, как вещь, по-хозяйски раздвинул бедра. Она не сопротивлялась. А он был намеренно груб, вымещая на ней накопившуюся злобу.

Люди, падкие до развлечений, тянули шеи. Их обуревало и любопытство, и благоговение. Они видели в этом акте служение Богине, которое должно принести изобилие всей стране.

Рат с высоты своего трона бесстрастно наблюдала за этой сценой. Но Богиню внутри нее тронули дары и преклонение.

Мускулистая спина Фатхи выгнулась, ягодицы напряглись. Его рык был слышен даже сквозь грохот барабанов. Толпа словно ждала этого и закричала в едином порыве.

После основной части праздник приобрел свободное течение.

Всем желающим позволили приносить подношения Богине, но оставлять их на нижних ступенях. Вскоре вся храмовая лестница заполнилась снопами колосьев, кринками молока, корзинами птичьих яиц, между них часто мелькали золотые кольца и браслеты. Небтои был в экстазе, осматривая это богатство.

Каждый проситель изливал Богине свои желания, шепча, умоляя, требуя. Рат давно улеглась, подвернув под грудь лапки. Сонный вид делал ее безразличной и отстраненной, какой и должна быть Богиня.

Поток поклоняющихся не ослабевал до вечера, пока Акил не забеспокоился всерьез и не унес потихоньку кошку, заменив ее в темноте статуей, что вовсе не охладило пыл паломников.

Между тем, люди поддавались естественным желаниям. На храмовой дороге, на площадях, на перекрестках — везде возникали лавочки и бродили торговцы с разнообразной снедью.

Горы фиников, сладких плодов, шербета, круглых лепешек были к услугам празднующих. Изредка попадалось ароматное мясо, которое жарили на кострах и продавали маленькими кусочками.

По мосту через канал прогромыхала крестьянская телега, нагруженная длинными амфорами. Стражники в полосатых красно-белых головных уборах сурово преградили ей дорогу.

Началась настолько громкая перепалка, что ее услышали в храме. Амизи вышла навстречу, подозревая в чем дело.

- Девочка моя! - кричал старый крестьянин, которого уже схватили стражники.

- Отпустите его, это мой отец, - устало махнула Амизи.

- Я привез вино для праздника. Ведь твоя Богиня не откажется от вина, - хитро посмотрел крестьянин, поправляя помятую одежду. - И, наверное, сумеет за него как следует отблагодарить.

Стражники, увидев облачение жрицы, посторонились и пропустили скрипучую телегу на остров.

Амизи оставила отца препираться с Небтои, тот никак не хотел дать цену, которую просил прижимистый крестьянин. Однако его товар и без того имел большой успех.

Паломники и мастеровые с удовольствием утоляли жажду, а после возвращались за новой порцией, и с каждым разом их карманы открывались все охотнее. Вскоре крестьянин отправился за новой партией, выплатив жрецу часть прибыли и заручившись разрешением единолично поставлять вино на остров.

Веселье продолжалось. Смуглый строитель в сбившемся на бок парике рассказывал легенду:

- Однажды Бог Ра разгневался на людей и послал свою дочь Сехмет на Землю, чтобы извести человеческий род.

- Все ты врешь! - перебил его коренастый гончар с закопченными руками. - Сехмет всегда была женой Ра и помогала ему в битве с Апопом.

- С каким еще «попопом»? - хохотнул строитель.

- С Великим змеем, который каждую ночь хочет проглотить солнце, пока оно идет подземными дорогами.

- Помолчи, - отмахнулся от него строитель непослушной рукой. - Жена или дочь, но Сехмет отправилась на землю, и она была в ярости за то, что люди ослушались ее отца. Своим ужасным хапешем она рубила всех направо и налево. Люди поняли, что им не спастись, и пошли на хитрость. Они разлили по земле красное густое вино, так похожее на кровь.

Строитель поднял плошку, в которой держал напиток и покачал его, демонстрируя слушателям.

- Сехмет решила, что это ее самое любимое лакомство, и стала лакать вино прямо с земли, захмелела и уснула. Так давайте же выпьем сей священный напиток, спасший нас… - он не успел донести плошку ко рту, потому что гончар, обделенный вниманием, крякнул и толкнул обидчика.

Кровавое вино плеснуло на лицо и праздничную одежду. Строитель вскочил, пошатнулся, и они с гончаром начали мутузить друг друга под одобрительные свисты товарищей.

Геродот, сидевший в стороне, опасливо отодвинул от дручунов исписанные листы. Выведенные ровным почерком значки гласили:

«...они справляют праздник с пышными жертвоприношениями. На этом празднике выпивают виноградного вина больше, чем за весь остальной год. Собирается же здесь, по словам местных жителей, до 700000 людей обоего пола, кроме детей».

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 31 мар 2021, 18:37 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 22

Тихое место для Рат Акил мог найти только в комнате Амизи. Как то так повелось, что другого пристанища для нее не было.

Зверолов застал девушку в расстроенных чувствах. Она отвернулась и быстро утерла слезы.

- Я не вовремя? - задержался он на пороге.

- Ничего, - постаралась улыбнуться она, - это все мой отец.

Амизи ласково погладила шерстку Рат, которая вздохнула с облегчением, когда с нее наконец сняли воротник, и уютно свернулась на постели.

Акил был растерян. Он осознал, что может усмирить разъяренного льва, но не знает, что делать с загрустившей девушкой.

- Сегодня особенная ночь, - первой начала Амизи. - Каждый по-своему стремится почтить Богиню.

- Пойдем к реке, - предложил Акил.

- Пойдем, - Амизи была слишком покладиста сегодня.

В саду кипела тайная ночная жизнь. Свет факелов вспыхивал между деревьями. Тут и там раздавались женский смех и гортанные мужские выкрики.

В роще танцевали девушки постарше. Кто-то наигрывал мелодию на флейте, кто-то отхлопывал ладонями такт. Амизи поразилась, как же они не похожи на прославлявших днём Богиню. Сейчас их движения зазывали и наполняли желанием. Покачивались крутые бедра, переступали маленькие ножки, руки тянулись к зрителям, манили, дразнили.

Молодая жрица чувствовала в себе волну новых ощущений, до сих пор не посещавших ее. Внизу живота заныло, и теплая волна разлилась по телу.

В зарослях ароматных кустарников Амизи заметила уединившиеся парочки. Их шепоты, вскрики, мелькание тел в отблесках факелов волновали ее все сильнее.

Большегрудая танцовщица кокетничала с гончаром и смуглым строителем одновременно. Они хорохорились, как индюки, а она хохотала, потешаясь над ними. Вечные соперники не выдержали - строитель отвесил гончару оплеуху, тот в долгу не остался, и оба покатились по влажной траве.

Большегрудая заразительно заливалась смехом. К ней подошел статный воин из охранников и принялся оглаживать ее округлые формы. Танцовщица победно оглядела подруг и дала увлечь себя в темные заросли.

А танцы у костров продолжались. Некоторые девушки уже прикрепили к парику острые ушки из папируса и изображали кошку — ползали на четвереньках, изгибаясь всем телом, подражая кошачьей грации, и крутили несуществующим хвостом, сводя с ума своих почитателей. Круги света пустели, а сад наполнялся страстными вздохами.

И не только вокруг храма, но и во всем городе люди веселились, пили вино и предавались любовным утехам.

У костров Акил встретил друзей - всю верную ему команду.

Всеобщее внимание привлекал грузный Табит, который увлеченно отплясывал, больше похожий на слона. Парни на всякий случай сторонились его — вдруг невзначай заденет. Девушки хохотали, когда он неуклюже пытался их поймать, и разбегались врассыпную.

Садики сидел в стороне, не спеша потягивая вино, но чашка его была пуста только наполовину. Время танцев для него прошло и все, что осталось - любоваться весельем молодых.

Недалеко от Табита притопывал чернокожий Суди. Его танец больше походил на пляску шамана перед охотой, а не на восхваление Богини любви. Суди бросал частые взгляды на смуглую Южанку, но не мог привлечь ее внимание.

Увидев предводителя, отряд приветствовал его хлопками и свистом, уговаривая исполнить танец. Акил обернулся к Амизи, но ее сковало сомнение. А овации звучали все настойчивее.

Скинув плащ, Акил вошел в круг света, и навстречу ему выступил статный Яфеу. Смуглая кожа лоснилась в бликах костра, каждая мышца играла и перекатывалась. Танцоры двигались рывками, ступеньками, сгибая локти и колени под прямым углом. Ноги отбивали свой ритм, руки извивались, как змеи, а голова застыла неподвижно, и глаза смотрели в душу каждому зрителю. Было что-то завораживающее в движении сильных тел.

Танцорам подали по два хопеша на длинных рукоятях. Юноши закружились в боевом танце тахтиб - древнем, как первые охотники на Земле. Они наступали друг на друга, как соперники и расходились вновь, играя мускулами. Метровые рукояти мечей взлетали в воздух и кружились, подобно тростинкам. Клинки вспыхивали в свете костра, оставляя огненный блик в глазах зрителей.

Иногда танцоры вставали друг за друга, не переставая вращать хопеши, превращаясь в одно четырехрукое существо, окруженное огненным кольцом. Требовалось немало сноровки и выдержки, чтобы не поранить товарища боевыми заточенными лезвиями.

Вот барабаны задали все возрастающий ритм, танцоры кружились, ныряли до земли и подпрыгивали в воздух. Клинки обрамляли их сверкающими всполохами. Язвительная девушка с родинкой на щеке не отрываясь смотрела на Яфеу. Доведя тахтиб до кульминационной точки, высокий уроженец Дельты пригласил красавицу жестом, и вот они вдвоем закружились в танце.

Амизи завороженно наблюдала за Акилом. Он открылся ей с неожиданной стороны. Ее ноги стали легкими и сами несли ее в стихию танца. Она уже хотела выйти навстречу Зверолову, когда ее отвлекли.

Десятилетняя девочка выбежала из комнат, с любопытством всматриваясь в темноту, за ней выскочила подруга. Амизи подошла к подопечным, что-то внушая им, и старшая повела пригорюнившуюся младшую обратно.

Между тем на встречу Акилу вышла танцовщица, которую называли Южанка. Ее черные глубокие глаза искрились. Бедра покачивались в такт музыке. Она откинула ткань платья, обнажив грудь.

Когда Амизи оглянулась, Южанка подошла к Акилу вплотную. Она извивалась вокруг юноши, задевая его бедрами. Ревность до этого мгновения была не знакома Амизи, поэтому боль, возмущение и чувство потери стали полной неожиданностью. Она поспешила нагнать своего спутника, сверкнув глазами на соперницу.

Но Акил уже отвернулся от Южанки и шагал к дрожащей Амизи. Отвергнутая девушка с тоской смотрела ему вслед. Достаточно было одного долгого теплого взгляда, чтобы Амизи устыдилась своих чувств. Впервые в жизни она не знала, как выразить свои ощущения на словах. Насыщенный день утомил ее, а ночь обещала что-то несбыточное. Акил чувствовал смятение своей спутницы. Он повел девушку к самой воде, где в тростниках ждала привязанная лодка.

Южная ночь, темная и ароматная, заботливо укрыла молодую пару от посторонних глаз. Жара окутывала землю, в душном воздухе не ощущалось ни малейшего ветерка. Амизи скинула праздничный калазирис. Ее небольшие груди выпорхнули на свободу, как птицы.

Акил позволил лодке скользить без руля и не мог оторвать взгляда от девушки. Она взяла с собой флейту и задумчиво выводила мелодию, грустную и прозрачную, отпуская ее над сонными водами Нила.

Лавируя в зарослях, Акил нашел редкий голубой лотос, дотянулся и, сорвав его, преподнес Амизи. Она закрыла цветком лицо, вдыхая драгоценный запах, а потом закрепила подарок в прическу. Разговор так и не завязывался.

Амизи, как и накануне, склонилась через борт и задумчиво окунала пальцы в воду. Как давно это было. С тех пор изменилось абсолютно все, словно небо и земля поменялись местами. Зверолов не мог угадать ход ее мыслей.

- Расскажи мне, какая она — пустыня, - попросила вдруг девушка.

Акил помолчал и начал нараспев:

Пустыня жестока, пустыня прекрасна,
В пределах её не погибнет напрасно
Ни птицы, ни зверя, ни ветра дыхание,
Ни пылкого сердца живое желание,
Что двигает горы и рвётся до неба,
Не просит пощады, поблажки и хлеба,
Ликует с рассветом, тоскует с закатом
И только надеется встретить когда-то,
Отбросив обыденной жизни покров,
Свою золотую любовь.

Амизи подняла на него блестящие глаза со смесью удивления, нежности и вопроса, как будто видела его впервые.

- Ты и правда очарован. Неужели там настолько хорошо?

- Нет, не настолько — пока там нет тебя.

В это время лодка причалила к другому берегу, подальше от храмовых огней и шумной суеты. Акил выпрыгнул на берег и, подхватив качнувшуюся девушку, прижал ее к себе с полным правом. Она крепче прильнула к нему, словно их тела так и были созданы Богами, чтобы никогда не разлучаться.

Акил нашел в темноте пухлые губы, теплые, мягкие, и завладел ими. Амизи задохнулась — все, что ее тревожило, смущало, разом отпало и растворилось в этом поцелуе. Руки Акила держали ее стан, как величайшую драгоценность. Он чувствовал каждый изгиб ее молодого тела, и ему передавалась пробегавшая по ней дрожь.

Неожиданно в зарослях папируса раздался шум, как будто кто-то прорывался через них, не скрываясь. Амизи отшатнулась, накинула на себя платье и затаилась на дне лодки.

Из тростников вывалился Шушу, изрядно пьяный, в компании кривоногого Сокви и еще нескольких плохо знакомых Акилу молодцов.

- Начальник! - Шушу раскрыл широкие объятья, словно был несказанно рад встрече.

Акил выжидающе молчал, оценивая силы.

- Не хочешь со мной говорить? - Шушу многозначительно икнул. - Возгордился! Водишься со жрецами!

Хулиган обернулся к компании, которая послушно гоготнула.

- А ведь ты не доплатил нам из жреческих денежек за то, что мы рисковали жизнью.

- Приходи ко мне завтра, и мы решим все вопросы, - сухо отрезал Акил.

- Начальнику не до нас, мелких людишек. Кто это там у тебя? - Шушу вытянул шею, пытаясь заглянуть в лодку.

Акил заступил ему дорогу и встал в стойку, в которой встречал льва — правая нога выставлена вперед, колени чуть согнуты, руки кажутся расслабленными, но в любой момент нанесут удар в нужную сторону.

Даже пьяном дурмане Шушу смог осознать, что ему пора уходить.

- До завтра, до завтра, начальник, до скорой встречи.

Он махнул рукой своей шайке, и с громким треском они потянулись вдоль канала.

Амизи сжалась в комочек, очарование ночи было потеряно.

Назад плыли в полном молчании. На разных сторонах суденышка, как чужие.

Каждый думал о своем. Прошлое не желало отпускать их обоих.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 01 апр 2021, 16:54 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 23

Очень скоро Рат поняла, что попала в кошачий рай.

Грызуны были повсюду. И не просто поджарые юркие тушканчики, а толстые, ленивые мыши, отъевшиеся настолько, что они просто сидели и ждали, пока их прихлопнут лапой. Время, проведенное в походе, изрядно снизило охотничьи способности кошки, но и этого с лихвой хватало, чтобы не остаться без добычи в таком благодатном месте.

Проснувшись, Рат потягивалась, разминая спинку и лапы. Затем широко зевала, медленно раскрывая треугольную пасть с острыми иголочками зубов, закручивая розовый язык и отводя назад уши, отчего делалась похожа на пустынную гадюку – эфу. Кошка была бодра и полна сил.

Обход начинался от комнаты, которая стала ее домом, совсем, как пещера в далекой пустыне. На мягких лапках Рат бесшумно выходила и сворачивала в колоннаду. Там, в полутьме у подножия уходящих в высоту статуй, можно было встретить беспечного мышонка. Или покараулить у многочисленных заманчиво пахнущих норок, если было настроение.

Но обычно путь кошки лежал в главный зал. Для чего-то люди завели обычай выставлять у большого квадратного камня плошки с маисовой кашей и молоком. Кашу Рат брезгливо обходила стороной, зато мыши от нее были просто в восторге. Удобнее всего было следить за ними, сидя на высоком камне, и стрелой падать вниз, хватая зазевавшегося грызуна.

Молоко влекло Рат, и хотя от него часто крутило живот, она не могла отказать себе в удовольствии полакать белую сладковатую жидкость, хотя пить предпочитала текучую воду.

К ее услугам был весь храмовый остров. Здесь кошка в избытке находила живительную тень, защищавшую ее от палящего солнца. Везде к ее услугам открывались укромные уголки для отдыха и высокие портики, чтобы наблюдать за всеми, оставаясь незамеченной.

Кошка теперь совсем не боялась людей, часто играла в их присутствии. Её существование омрачал только шумный, дурно пахнущий человек. Рат прекрасно знала, что это он придумал надевать на нее жесткий ошейник, который царапал кожу и стеснял движения. С таким довеском не было и речи об охоте — мыши разбегались во все стороны от звона пластинок.

День за днем Рат упорно снимала надоедливую вещь, приспособившись подцеплять ее задними лапами, а потом наблюдала поднявшуюся суету, забившись в темную нишу за статую. Ее враг вместе с толпой галдящих людей бегал между колоннами, что-то кричал, всплескивал руками. Наконец, они находили свою побрякушку где-нибудь в дальнем углу, и в храме все затихало.

Теперь можно было выскользнуть по ступеням и погрузить лапы к мягкую траву. Рат смутно помнила жесткую, колючую растительность родной пустыни, но здешний зеленый ковер стал для нее лучшим ложем и местом для игр. Травинки щекотали нос, дразнили, качались на ветру. Рат не выдержала и захватила их зубами, пожевала, чавкая и отфыркиваясь, а потом завалилась на спинку, щурясь на солнце. Резные листья пальм лениво качались, и солнечные зайчики разбегались по золотистой шерсти кошки.

Вот ушей Рат коснулось шуршание жука. Она подскочила и принялась разбрасывать лапами землю, высоко подпрыгивая и выделывая кульбиты. Потом выгнула дугой хвост и понеслась без оглядки, только берег канала остановил ее порыв. Кошка резко затормозила, чтобы не попасть лапами в воду. Чуть в стороне под нависающими деревьями у нее было любимое место. Пристроившись на ветке, Рат опускала лапку в воду и слизывала с неё капли влаги. Ей вспоминалось, что когда-то она уже добывала так воду, но потом образы стирались, и Рат тщательно намывала языком шерстку, наслаждаясь прохладой и тишиной.

Жизнь удалась!

Однако прошло немного времени, и Рат обнаружила вход в сырые подвалы. Ступени прятались за колоннами и уходили вниз в темноту. Рат вычислила их по промозглому сквозняку, которым тянуло из туннелей. Несколько дней она подходила к краю и не решалась двигаться дальше. Любопытство боролось со страхом, пока первое не перевесило.

Кошка спускалась по осклизлым, протертым от времени камням очень медленно, шаг за шагом. Ровный пол встретил ее лужами, которые натекали со стен, их приходилось огибать, чтобы не замочить лапки. Нос щекотали незнакомые пряные ароматы и сладковатый дух тлена, Рат шла в их направлении. Незнакомая обстановка пугала ее, она вздрагивала от любого звука.

Напряженно шевелились усы, каждая шерстинка ловила мельчайшие потоки воздуха, заменяя в темноте глаза. Продолжая медленно двигаться вперед, Рат проходила мимо ответвлений коридора. Около одного из них она остановилась, прислушиваясь к человеческим голосам, которые здесь, в этом подземелье, показались ей родными. Кошка даже хотела свернуть и пойти навстречу, но тут особенно сильная волна ароматов повлекла ее дальше.

Рат вышла в широкий зал и нерешительно остановилась в дверном проеме. Ее беспокоил еще один запах, напоминающий ей что-то родное и в то же время опасное. Но вокруг было тихо, и кошка продолжила исследовать помещение. Обойдя стены по кругу, она посмотрела наверх.

Ей не видно было, что находится на высоких столах, но это не стало проблемой. Лапки разогнулись легко, как пружины, и вознесли Рат на каменную поверхность, которая хранила многочисленные запахи, но была практически пуста. За исключением небольших округлых и вытянутых предметов, издающих те самые дразнящие благоухания, которые здесь казались особенно сильными.

Кошачий нос приблизился почти вплотную к амфорам, губы приоткрылись, втягивая запах. Совсем рядом послышался слабый шорох, мускулы непроизвольно дернулись, склянка со звоном полетела на пол и рассыпалась на тысячу осколков.

- Баст — хранительница флаконов с притираниями — ты посетила меня, - раздался вкрадчивый голос.

Рат сжалась в комочек среди амфор и почувствовала, как длинные пальцы невесомыми паучьими лапками прошлись по кончикам шерстинок. Кошка постаралась ускользнуть в спасительную темноту, но цепкие пальцы сомкнулись на ее шее.

- Мне будет так приятно отправить тебя в Вечность. Ты воссияешь, совершенна, как истинная Богиня. Поверь, у тебя будет лучший саркофаг.

Рат задыхалась, пытаясь вывернуться, упиралась когтистыми лапами, но не находила опоры.

Навстречу шагнула высокая женщина. Она властно отодвинула посохом согнувшегося бальзамировщика. Теперь Рат не была уверена, что хочет идти с ней, кошка вздыбила шерсть и попятилась назад. Рядом с женщиной шагал шакал. Он растягивал губы в подобострастной улыбке, но Рат не верила ему ни на мгновение.

В дальнем углу, куда практически не проникал свет, вспыхнули две зеленые точки. Раздалось злобное шипение, а потом пронесся заунывный вопль. Человеческие фигуры дрогнули, как знойный мираж над пустыней, начали вытягиваться и таять фосфорическими дымками.

Последнее, что успела увидеть Рат, очертания кошачьей головы, в два раза крупнее ее собственной, с острыми кисточками на ушах.

Во сне Рат перебирала лапами и жалобно стонала.

- Что с тобою? - Амизи в беспокойстве положила руку на пушистый бок.

Кошка вскинулась с непонимающими глазами и еще какое-то время дышала открытым ртом, как после долгого бега. Нежные руки все гладили и гладили мягкую шерсть, изгоняя ночные видения, совсем как язык мамы-кошки. Рат проваливалась в теплую дрему.

«Зачем нужны сны, если они так правдоподобны? Может быть, лучше вообще обойтись без них, чем раз за разом попадать в этот кошмар?» - ощущения, не облеченные в слова, теснились в кошачьем сознании.

***

Амизи танцует в солнечных бликах среди колонн. Звенят браслеты, притопывают ножки, гибко вскидываются руки. Одежда почти невесома, не столько скрывает, сколько подчеркивает изгибы тела. Под драгоценным воротником из пластин и бусин рвутся на волю едва прикрытые холмики грудей. Тонкая полоска ткани перечеркивает бедра и ныряет между ног. Пояс обхватывает узкую талию и десятком длинных полотнищ спускается до пола.

Девушка кружится в экстазе, кошка танцует вместе с ней.

Вьются ленты одежды. Рат подпрыгивает и переворачивается в воздухе, пытаясь их поймать. Грациозные и точные движения, глянцевая шкурка переливается на солнце - незамутненное счастье, без сомнений, без оговорок.

Сердце каждого, кто пришел в храм, радуется от этой картины. Теперь паломникам ясно, почему Баст - богиня радости и веселья.

Зрители встают в круг и отбивают ладонями ритм. Кто-то достал инструменты и наигрывает мелодию.

Амизи не хватает танцев и ей нравится находится в центре внимания. После праздника она уже не собирает своих танцовщиц каждое утро. Многие из них стали женами после той ночи. Только маленькие девочки-подростки составляют ей компанию.

Утомившись, Рат забралась на алтарь и села, сложив лапки и немного сгорбив спинку, словно на нее навалились все заботы мира.

Художники, пользуясь моментом, легкими штрихами спешат запечатлеть Богиню Баст на листах папируса. У кого-то в руках появилась глина. Скульптор лепит острую мордочку и вытянутые ушки. Не беда, что получается аляповато, главное ухватить дух живой натуры, а потом будет время доработать образ в тиши мастерской.

Акил стоит в тени колонны. Он тоже хочет впитать в себя свет, радость, любовь, но что-то мешает ему подойти к Амизи. Праздничная ночь, сладострастная и тревожная, пролегла пропастью между ними. Амизи видит в Зверолове всего лишь мирского работника при храме. А себя она мнит уже полноправной жрицей. Но в этот раз все будет по другому.

Когда девушка проходит за колоннадой, направляясь к себе в комнату, Акил заступает ей дорогу:

- Когда-то ты пригласила меня остаться жить с тобой.

В глазах Амизи желание и упрек — он разбередил боль, которую она пытается забыть. В нежном сердце вспыхивает гнев, она хочет быть твердой:

- Что мне делать с тобой? Ходить в обносках и жевать маис, как в доме моего отца? - накидывается жрица на юношу.

- Ничего страшного, - невозмутимо отвечает он, - станешь есть меньше сластей и не будешь мучиться зубами.

Где-то в глубине души Акил понимает, что так с девушкой не договоришься, но ничего не может изменить. Ему нравится задирать возгордившуюся девчонку.

Амизи вскидывает голову и проходит мимо, она не желает даже разговаривать.

Неизвестно когда прибежавшая кошка бросается ей под ноги, и Акил успевает схватить девушку за руку. Крутанув ее, заключает в объятья и накрывает губы поцелуем.

Амизи ослабевает, живот сводит сладкой судорогой. Она снова чувствует, что их тела сливаются, как единое целое.

Рат мурчит изо всех сил и трется об обоих без разбору.

Амизи злится сама на себя за эту слабость и отталкивает Акила, царапая украшениями.

- Иди к Южанке, она с радостью даст тебе все, что ты хочешь!

Слова звучат как пощечина. Амизи убегает, ее душат слезы. Она ни за что не покажет их. И когда она зарывается глубже в свою постель, только золотистая кошка облизывает ей щеки.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 02 апр 2021, 17:00 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 24

Акил сидел в темных залах позади парфюмерной лавки, обхватив голову руками, и покачивался из стороны в строну, думая, что его никто не видит.

Старый Ка-ар обнаружил свое присутствие, шаркая и неодобрительно ворча:

- Ты все-таки попробовал белое снадобье?

- Лучше бы я съел его целиком. О, и ты здесь!

Последняя фраза относилась к Рат, которая вспрыгнула на стол рядом с аптекарем и потянулась к нему мордочкой. Старик выставил свой горбатый загнутый нос, и кошка долго обнюхивала его, а потом одобрительно потерлась щекой.

- Когда это вы успели так близко познакомится? - подозрительно протянул Акил.

- Кошка от меня уходит, девушка уходит, - чуть позже жаловался он.

- Ах, вот значит в чем дело. Расскажи, что у вас происходит? - подсел к нему Ка-ар, а Рат потопталась по коленям мужчин и улеглась сбоку. Времени выспаться было достаточно, так юноша увлекся своими излияниями.

- Ну, не мне, старику советовать в сердечных делах, - проговорил Ка-ар, когда Акил все-таки замолчал, и пауза уже затянулась. - Но тебе не мешало бы больше доверять тем, кого любишь.

Акил в это время сонно мотнул головой и протер глаза:

- А где кошка? - оглянулся он вокруг себя.

- Ты до сих пор не привык, что Богиня появляется и исчезает по своему желанию? - вопросом на вопрос ответил аптекарь.

Кошки исключительно любопытны, в этом их сила и их слабость. Подземелья с мрачными лабиринтами и сырыми запахами не давали Рат покоя. Она обнаружила в парфюмерной лавке лаз, ведущий на потайную галерею. На уровне пола в ней открывался ряд маленьких окон. В подвальном помещении они находились под самым потолком.

Поочередно заглядывая в отверстия и принюхиваясь, Рат вычислила ту саму комнату, где ее так напугал бальзамировщик. Однако кошки склонны одинаково легко забывать как сны, так и реальность. Теперь Рат больше всего привлекал запах подобного ей существа. Она приходила к окошку каждый день и подолгу сидела, зная, что он видит ее, но не покидает своего темного угла.

Иногда она ловила зеленый отблеск в напряженно раскрытых глазах. Скорее угадывала, чем видела, принюхивающийся нос. Слышала мырлыкание или ворчание, смотря по настроению своего соседа. В ее голове уже сложился образ — ужасный кот, сожравший ее сестренку. Несомненно запахи их были схожи. Но, казалось, все произошло в другой жизни. А здесь, на этом острове, после стольких странных событий, захвативших ее, это был как привет из прежнего мира.

Когда лапки затекали, и наступало время размяться, Рат несколько раз проходилась возле окна, обтирая щеками стены и потряхивая хвостом, прежде, чем покинуть нового друга.

Другая сторона галереи, и Рат уже проверила это, проходила под мостом, который вел с острова в город. Тут крылось много преимуществ, например, проскользнуть незамеченной стражниками. Но Рат, конечно, не загадывала так далеко. Ей просто нравилось исследовать переходы.

Выбравшись на солнце, кошка не сразу увидела опасность, которая первая бросилась к ней с визгливым лаем. Пес увязался за кем-то из рабочих и с удовольствием жевал засохшую корку, когда заметил небольшого зверька. Только добыча оказалась слишком юркая.

Лапы сами вынесли Рат мимо раскопанных канав с мутной водой, куч песка и наваленных пальмовых стволов. Под улюлюканье рабочих она пролетела по кирпичам из красной глины, выложенным на просушку, и заскочила на высокую ограду.

Пес неистово лаял, поскуливая от бессилия, обрадованные развлечению рабочие хохотали. Рат, мало волнуясь, смотрела на эту суматоху, свесив остроухую голову с недоступной для врагов высоты.

А на вязкой глине, как запечатанные на тысячелетия письмена, сохли маленькие круглые следы.

***

Много ли хорошего он видел в своей жизни?

Его забрали из логова еще котенком. Он помнил только солнце и тростник, который его заслонял. Тростник качался на ветру, солнечный луч блистал в глаза. Тростник возвращался обратно, и наступала тень, но за ней пряталось солнце. Еще он помнит крик матери. Она с кем-то дралась, пока не издала свой последний хрип.

Потом солнце заслонили эти огромные существа. Их запах всегда наводил на него ужас, и он до сих пор с ним не смирился. Он шипел на них, и плевался, и бил когтями, но его все равно скрутили, слишком он еще был мал.

Люди, так они называли себя...люди.

Они учили его охоте.

Были счастливые дни, когда его вывозили к реке в тростники, и он полной грудью вдыхал родной воздух. Птицы с отчаянным криком взмывали вверх, где блистало безразличное солнце. Цапли, утки, ибисы — целое облако, хлопающее крыльями. Рядом были другие коты, они рвались в бой и терзали добычу. Он смотрел на них, широко раскрыв наивные серые глаза.

А потом он возвращался в смрадную яму, пропахшую людьми. Но больше этого запаха он ненавидел ошейник, плотно обвивающий его шею.

Он подрос и окреп.

Временами его не кормили по нескольку дней, и тогда он проникся страстью к охоте. Когда теплая кровь заполняла рот, а пойманная дичь билась в крепких клыках, на него накатывало безумие. Но ошейник сдавливал горло, не пуская воздух, и добыча выпадала из пасти.

Удавка ослабевала, давая видимость свободы. Охотники не стремились задушить своего пленника — крупный, натасканный камышовый кот был в цене.

То и дело к нему подсаживали кошек. Он делал то, что велит ему инстинкт, только чистый инстинкт. А иногда он съедал их, перекусывая шею, как цапле.

Однажды пришел высокий человек, и у него был другой запах. Кот смотрел на него в надежде, что все изменится, что он сможет, если не полюбить, то привыкнуть к этому запаху.

Человек назвал его Кнемез [xnms — древне егип. друг] — жестокая насмешка, они никогда не были друзьями.

Теперь его уделом стал темный угол, куда не попадал даже свет.

Он не мог позволить себе выразить тоску в звуках. Только в случае крайней опасности у него вырывался вой. Как в тот раз, когда ОНА была в руках высокого человека, а кот лучше других знал, какие это жестокие руки. ЕЁ тонкий крик о помощи напомнил ему детство. Кот готов был сорвать с себя кожу, чтобы бежать к ней, но проклятый ошейник не отпускал. Тогда кот завыл так громко, как никогда в жизни. И ему удалось прогнать призраков. Он оправдал свое имя, где-то в глубине своей звериной души он очень хотел быть кому-то другом.

А она была особенная. Она одна была добра к нему. Она приходила и скрашивала его унылое существование. Если коты имеют представления об ангелах, то она, как ангел, парила в недоступной высоте. Ее запах он ощущал во всех подробностях. Его выпуклый влажный нос ловил стекающие из оконца струи. Он не мог приблизиться к ней, не мог даже выйти на свет, а только наблюдать из темноты золотые переливы ее шкурки.

Он возненавидел даже охоту, потому что в эти дни не мог видеть ее. Ошейник не отпускал его ни на мгновение. Вкус крови вызывал не азарт, а тошноту. Кнемез все чаще отпускал бьющихся птиц раньше, чем успевал подбежать человек, и только следил за их свободным полетом.

***

На следующий день голова у Акила раскалывалась, перед глазами плыли радужные круги, и нутро предательски сводило спазмом.

Ка-ар дал ему капель, но Акил все равно побежал к задней двери, чувствуя, что сейчас не выдержит.

Когда его желудок очистился, он смог посмотреть на канал. В этот ранний рассветный час по нему плыла одинокая лодка. Высокая сутулая фигура в ней показалась Акилу смутно знакомой. Человек специально пригибался, словно хотел выглядеть меньше.

Перевернутая корзина на дне судна зашевелилась, или это все плясало в глазах у Акила. Человек прихлопнул рукой непослушный предмет, от чего лодка закачалась, пуская волну. Но седок удержался, выправил курс веслом. Лодка миновала городские дома, пересекла канал и затерялась в зарослях папируса на другом берегу.

***

Достигнув тростников, Имен выпустил кота из лодки, но продолжал держать в руках длинный поводок. Он не желал потерять свое сокровище. Контроль, и только контроль.

Имен мог позволить себе любую роскошь. При желании, он мог жить во дворце, окружив себя многочисленными рабами. Но сырая тишина подвала и спокойствие мертвых тел влекли его больше всего.

Охота была странной прихотью этого скрытного, замкнутого человека. Натасканного на дичь кота бальзамировщик приобрел за большие деньги и ни разу не пожалел об этой сделке. Ему, даже больше, чем хищнику, нравилось смотреть на агонию жертвы, на ее попытки спастись, и на неотвратимое угасание жизни.

Пойманных птиц Имен сразу отбирал, но они требовались ему не для еды. Множество маленьких мумий уже красовались на полках подземелья, но жажда бальзамировщика была неутолима. Почти каждый день до восхода солнца он собственноручно вел лодку в прибрежные болота.

Кот и человек хорошо работали в паре — Кнемез поднимал птиц и хватал большинство из них, а Имен поспевал на помощь и добивал остальных коротким хапешем. Только в последнее время кот стал рассеян — это вызывало гнев его хозяина.

Широкое речное пространство и шуршание папируса тревожили Имена. Следовало спешить обратно, лучше спрятать кота и добычу в подземелье, прежде, чем проснутся все в храме. Однако встречи избежать не удалось. Маленькая лодочка, ловко петляя между тростниковыми кочками, преградила им путь. Имен узнал гребца и поморщился, его коробил этот человек и то, что приходилось иметь с ним дело.

- Приветствую тебя, досточтимый! Вижу, ты не теряешь времени даром. Как тебе покупка, Гри-теп? - подобострастно осклабился Шушу, приблизившись на достаточное расстояние.

- Видно он лишился части своих зубов, ибо сквозь них проскальзывают даже цапли, - состроил недовольную мину бальзамировщик.

- Я с удовольствием поменяю его на молодого и сильного зверя, для уважаемого человека ничего не жалко.

Имен инстинктивно притянул за поводок упирающегося кота. От волнения он не мог облечь свои чувства в слова, но Кнемеза он не променял бы ни на кого другого.

Шушу и не настаивал:

- Досточтимый Именанд, очень скоро у тебя не будет недостатка в работе, очень скоро, помяни мое слово, - Шушу гадко подмигнул бальзамировщику и направил свою лодку в глубину залива.

Имен был рад отделаться от простолюдина и вернуться в свой подвал. Оказавшись, наконец, в знакомой атмосфере, бальзамировщик даже дышать стал свободнее. Он накрепко привязал поводок кота, укоротив его настолько, что тот едва мог лечь. Потом с удовольствием разделал добытых птиц и бросил Кнемезу потроха. Дальше повелителя мумий с головой окутал терпкий запах бальзамов, и он целиком ушел в свои грезы.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 04 апр 2021, 17:32 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 25

В обязанности царевны Маатхары теперь входило проведение регулярной службы в храме. Она блистала всеми регалиями жрицы. Высокий головной убор из раскрашенного синей краской папируса обвивала лента с геометрическим красным и желтым узором. На массивном золотом обруче крепилась извивающаяся змея — символ укрощенных темных сил и мудрости. Из мочек ушей свисали тяжелые наборные серьги. Шею и плечи покрывал роскошный ускх - полукруглый воротник, нанизанный из рядов эмалевых и золотых пластин. Вместо рукавов ее тонкие запястья охватывали широкие браслеты. Белая льняная ткань платья, задрапированная во множество складок, колыхалась вокруг тела, как облако, не скрывая высокой груди. Вокруг бедер дважды обвивался расшитый бисером пояс с символами крестообразного анха и ока Ра. Узкий передник с многочисленными блестками бирюзы, аметистов, изумрудов, спускался спереди от талии до самого пола.

Маатхара ступала по плитам храма босыми ногами, браслеты с бубенцами на ее щиколотках и золотые кольца с рубинами на пальцах ног звенели при каждом шаге. Систр из чистого серебра — бесценная драгоценность с головой священной коровы Хатхор в основании и фигуркой кошки сверху — нестройно дребезжал в ее руке. Пусть царевна двигалась, как деревянная кукла, но ее появление вызывало у паломников священный трепет. А маленькая Амизи всегда держалась рядом, чтобы направить музыку в нужное русло.

Часто церемонию посещал сам Шешонк в парадном облачении. Он стоял на возвышении, и Небтои с трясущимися поджилками не мог чувствовать себя спокойно рядом с ним.

Служение шло своим чередом.

- Царевна понесла, - сообщил между тем фараон.

Небтои радостно потер руки:

- Слава Богам!

- Когда эта весть достигнет всех концов страны, паломников станет несравнимо больше, - вскользь заметил Шешонк.

Небтои решился высказать свою мысль:

- О, фараон, равный Богам! Молящиеся рады оставить приношение Богине, но они несут только снедь и грубые материалы. Вот если бы им дать что-то, за что они готовы заплатить…

Небтои запутался и стушевался.

- Ты уже знаешь, что может привлечь прихожан?

- Если Великий фараон позволит мне сказать, - жрец подождал, пока Шешонк благосклонно кивнет. - Мы можем продавать в храме мумии кошек. Паломник покупает мумию и приносит ее в жертву Богине. Так он сможет передать свою просьбу не только земному воплощению Божества, но и ее более сильной загробной сущности.

Шешонк изогнул одну бровь в знак удивления:

- Ты сам до этого дошел?

- Да-а… - выдавил Небтои. Из чего фараон сделал свои заключения и замолчал, словно сильно увлекся церемонией.

Небтои холодел и покрывался потом попеременно.

- Маду, ты уже задумывался о наследниках? - словно невзначай обронил Шешонк, когда Небтои отчаялся дождаться ответа. Жрец обескураженно раскрыл рот.

- Почему бы тебе не взять в жены эту милую девочку? - снова сбил его вопросом фараон, не отводя глаз от главной танцовщицы.

- Амизи? - глупо выдохнул Небтои.

- Она прекрасно разбирается в обрядах, может воодушевить людей. Тебя-то не должно волновать, что она из бедной семьи. Титулов, которые я дарую, будет достаточно, чтобы ваши дети вошли в касту жрецов.

- Как будет угодно премудрому фараону, - склонился в поклоне Небтои. Эта мысль нравилась ему все больше и больше. Он поражался, как она раньше не пришла ему в голову.

- С жертвоприношениями ты придумал прекрасно, - бросил на прощание Шешонк. - Я даю тебе свое соизволение.

Танцовщицы закружились в заключительном танце. Шешонк дал им закончить, после этого спустился с возвышения, подал руку царевне и повел к носилкам посреди коленопреклоненных подданных.

***

Рат давно изучила весь остров, теперь любопытство гнало ее дальше. Вода канала стала естественной преградой, но был один путь, к которому она постоянно возвращалась. Уж если что-то засело в голову этой кошке, то она обязательно доводила дело до конца.

Галерея под мостом, словно нарочно для нее созданная, выходила в подвал одного из домов, окружавших городскую площадь. Дальше, через длинную узкую отдушину, можно было попасть на улицу.

Рат в совершенстве освоила маршрут и часто им пользовалась. Обычно она проводила вылазки ранним утром, когда город был еще не слишком шумным.

Кошка осторожно кралась по мощенной мостовой, местами обильно присыпанной песком. Место это, по мнению Рат, не сильно отличалось от родного оазиса в пустыне. И она уже разведала, где здесь самая лучшая охота.

В этот раз внимание хищницы отвлек один человек. Он тихо сидел на корточках под стволом пальмы и что-то ел. Рядом стоял ослик меланхолично пережевывал клок сена. Рат заинтересовалась и подошла поближе, принюхиваясь.

- Я знаю тебя, ты — Богиня Баст, - негромко заговорил человек. - Хочешь разделить мой завтрак?

Он протянул Рат кусочек лепешки, она долго обнюхивала его, поводя усами и попутно оглядываясь, потом фыркнула и от души чихнула.

- Тебе не по вкусу пища бедняков, но, увы, у меня ничего другого нет, я всего лишь простой погонщик.

Человек что-то еще рассказывал, обращаясь к ней с вопросами. Рат уже усвоила, что люди производят слишком много звуков и никогда не машут хвостом. Это создавало некоторые трудности во взаимопонимании. Но ей нравилось слушать человеческую речь. Она некоторое время просидела, словно осеняя своим присутствием погонщика и его ослика. Затем возмущенный желудок напомнил урчанием о главной цели их путешествия, и кошка заторопилась.

- Спасибо, что посетила меня, - крикнул ей в след погонщик. - Я буду ждать тебя, светлая Богиня.

В это время Рат была уже на другой стороне улицы и перебиралась через высокую ограду богатого дома. Внутренний дворик встретил ее тихим журчанием фонтана. Кошка совсем не ценила разбитых в правильном геометрическом порядке газонов с экзотическими растениями, привезенными издалека. Зато она обратила внимание на ряд мисочек с молоком и такой же бессмысленной кашей, как в храме. Полакав немного молока, Рат направилась к зерновым сараям – вот где начиналось настоящее раздолье.

Солнце еще не успело встать, а она отловила с десяток жирных ленивых мышей - одну съела, у второй откусила голову. Инстинкт подсказывал ей, что отяжелеть от пищи — не лучший вариант. Остальные тушки Рат разложила у дверей, почему-то это доставляло ей особенное удовольствие.

Она уже собиралась незаметно ускользнуть, когда услышала знакомый звук, от которого ее сердце забилось сильнее. Словно терлись друг о друга камни на речном берегу. Но память не подводила кошку – это была серьезная опасность. Хвост и спина изогнулись сами собой, а шерсть встала дыбом.

Пустынная гадюка тоже проведала про источник мышей и пожаловала на обильную трапезу. Сейчас она предостерегающе свивалась кольцами, шурша яркой чешуей, предупреждая и отвлекая внимание одновременно. Перед внутренним взором Рат предстала картина из детства, когда такая же змея совсем чуть-чуть не дотянулась до нее смертоносными зубами. Где-то в этих кольцах прячется голова, готовая броситься в любой момент. Кошка вся подобралась, теперь она не собиралась сдаваться.

Пустынная гадюка сворачивала свое толстое тело и грозно шумела чешуей. Она была слишком неповоротлива, чтобы убегать, вся надежда оставалась на атаку. Но и Рат уже не чувствовала себя голодным, испуганным котенком. Она хорошо помнила изогнутые смертоносные зубы и готова была противостоять врагу.

Долгое время они оценивали друг друга, никто не решался напасть первым. Вот кошка сделала едва заметное движение, змея расценила его как угрозу. Ее голова вылетела из центра колец, но Рат уже отскочила в сторону и в следующий миг вонзила клыки в незащищенную шею. И чем сильнее билась змея, тем больше сжимались кошачьи челюсти.

Наконец длинное тело обмякло. Рат не стала его есть. Она уже была сыта. Только вяло шевелящийся хвост вызвал у хищницы далекую ассоциацию, как маленький котенок, Рат подпрыгнула, ударила игрушку лапами, выделывая кульбиты.

Тут ее насторожил новый звук. Во дворик вышла чужая кошка. Рат так давно не видела себе подобных. Любопытство и недоверие, привязанность и соперничество боролись в ней. На всякий случай спина изогнулась горбом, распушенный хвост медленно покачивался из стороны в сторону.

Местная кошка тоже была недовольна, она заложила назад уши и зашипела, но как-то неуверенно, скорее от страха. Рат почудилось что-то ненормальное в ее виде.

В это время город уже шумел своей привычной жизнью, и в доме просыпались люди. Инстинкт подсказывал Рат, что пора уходить. Как назло из двери выбежал маленький непоседливый человечек и с ходу взял такую высокую ноту, что Рат буквально сдуло в сторону ограды. Домашняя кошка плотнее прижалась к плитам и осталась на месте.

***

Когда в храме Богини Сешмет, а теперь Баст, прошло пышное празднество, собравшее бесчисленное количество народа, в доме, где проживал богатый вельможа с семьей, состоялся неприятный разговор.

- Теперь ты видел Богиню, видел, я тебя спрашиваю? - визгливо кричала жена притихшему мужу. - Она не такая большая, не так ли? Она не занимает столько места, как тот слон, которого ты притащил после единственного похода, где тебе довелось побывать.

Их единственный сын, плотный мальчишка лет десяти, но уже в настоящем парике и с игрушечным хопешем за поясом, весело прыгал вокруг родителей, радуясь склоке.

- А когда я просила тебя поселить у нас во дворе львицу, что ты сказал? Давай повтори, что ты сказал! «Она слишком большая и опасная», - не дождавшись ответа, возопила женщина.

- О, Боги! - продолжила она, - А ты не подумал, что она сможет защитить нашего сына от напастей? Или ты совсем не заботишься о ребенке?

Вельможа уже давно посматривал на дверь и не знал, как побыстрее улизнуть на службу. С самого начала так повелось, что жене он не перечил, это было себе дороже. Да и сына он любил искренне, но куда уж больше было его баловать! А теперь жена вбила себе в голову, что для благополучия и хорошего здоровья ребенка им в доме необходима маленькое воплощение Богини Бастет. На службе она видела, как кошка исцеляет калечных одним взглядом и дарует молодость старым. Может она беспокоилась вовсе не о сыне? Но где же взять эту Богиню? Не в храме же украсть!

Тяжелые размышления преследовали вельможу весь день. И тут ему очень удачно подвернулся вертлявый человечек. Он представился Шушу и сначала болтал о всякой ерунде, и государственный муж даже не желал его слушать. Но потом проскочило слово «миу» один раз, другой, и вельможа заинтересовался.

Хоть человечек просил немалые деньги, это не имело большого значения, они быстро ударили по рукам, и к вечеру вельможа выпустил во дворе своего дома настоящее земное воплощение Богини Баст.

Восторгам не было предела. Правда домочадцы вскоре заметили, что миу какая-то вялая и малоподвижная, но эту особенность приписали божественным размышлениям.

Вертлявый человечек, который, кстати, быстро пропал, уверял, что кошке достаточно плошки каши и еще плошки молока в день. Все это было ей предоставлено. А также заказан роскошный ошейник с драгоценными камнями взамен кожаного.

Когда юный отпрыск вельможи с диким восторгом погнался за новой игрушкой, он получил от любящей матери первый в своей жизни нагоняй. Даже муж, привыкший к жениным истерикам, не видел ее такой грозной.

Все верили, что Богиня еще проявит себя, поэтому, когда у амбара появилась первая задушенная мышь, как символ борьбы за плодородие и сохранение урожая, был устроен настоящий праздник.

Похоже, Богине он понравился — мыши стали появляться регулярно.

Но последней каплей была змея. И если сынок кричал от восторга, то мама голосила от ужаса, что это чудовище могло погубить ее ребенка.

Отныне их маленькая Миу по-настоящему стала воплощением Богини-защитницы.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 06 апр 2021, 03:09 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 26

Рат не слышала переполоха в доме, она уже петляла по городским улицам. Многие прохожие узнавали кошку из храма, охали или свистали ей вслед. Рат перебежала мостовую, ловко прошмыгнула мимо ног и повозок. Потом немного отдышалась в тени, еще один рывок, и она юркнула в знакомый лаз. Тишина и прохлада окутали ее.

Добравшись до окошка, где она встречалась со своим тайным другом, Рат почувствовала перемену. Нос говорил ей, что запах стал слабее. Она долго вглядывалась в темноту — ни движения, ни блеска глаз — она не ошиблась, внизу не было никого живого.

Что-то толкало кошку проверить все вблизи, хотя темные коридоры до сих пор ужасали ее. В больших бальзамировочных залах было пустынно. Рат ползком, перебегая от одного стола в другому, пробралась в самый темный угол. Там оставались явственные следы пребывания кота, но сам он нигде не обнаружился.

В глубине открывалась анфилада переходов, в которых Рат еще не бывала. Еле заметный запах, который она искала, подтолкнул кошку двигаться дальше. Сами подвалы не пугали ее. Они напоминали пещеру, где она провела детство. Только природная осторожность подсказывала не торопиться.

Медленно продвигаясь в полной темноте, Рат уловила человеческие голоса, а потом увидела отблеск света. То же непонятное чувство толкнуло ее красться за людьми, идущими в слабом свете факела. Нос уже определил, что среди них ненавистный жрец, высокий человек из страшного сна и еще один, которого она помнила со времен перехода через пустыню. Люди, как обычно, производили много звуков.

- Вот Истен из Ненинисута растит священных ибисов, и все счастливы. Храм процветает. Мумии для паломников не переводятся, - плаксивым голосом жаловался жрец. - Уважаемый Именанд, сможешь ли ты поставить дело на поток?

- Много мумий, много, - закатывая глаза, лепетал высокий человек. - Я возьму в два раза больше помощников, в три раза больше. Мы превратим в мумии их всех, вообще всех.

- Но где мы возьмем столько ...материала? - волновался толстый человечек, возбужденно потирая ручки. - Шушу, ты сможешь обеспечить такое количество?

- Изначально, когда я заводил свое дело, я думал только про охоту, - самодовольно начал вертлявый Шушу. И Рат вспомнила, что он тоже ей не нравился, только никогда не лез близко.
- Людям всегда нужна еда, - распинался Шушу, - а наше дело что? Ремесло! Ловим птиц, доставляем к столу, и в этом смысле коты - хорошие помощники. А потом оказалось, что у людей есть другие потребности. Кому-то хочется самому, своими руками свернуть цапле шею и посмотреть смерть вблизи. Кто-то, наоборот, хочет Божество в собственном доме. А я - всего лишь маленький человек, я выполняю потребности людей, - не без гордости закончил Шушу.

- Ты подсмотрел секреты Зверолова, пока ходил с ним в поход?

- Да ничего особенного - цацкается с каждой зверюшкой. По мне, так котов много, на наш век хватит.

Наконец они подошли к круглой комнате, судя по всему, расположенной глубоко под землей. Рат успела заметить дыру в полу, которая проваливалась еще глубже. Из нее тянуло плесенью и сыростью. Трое долго стояли над ней, горячо споря, размахивая руками и жестикулируя.

Если бы кошка могла понять, что говорят эти люди, многое пошло бы по другому.

***

Амизи снился сон. Она снова шла по мрачными коридорам в подземелье бальзамировщика. Главный зал встретил ее темнотой, которую тщетно пытались пробить редкие лучи света. Амизи тянуло посмотреть на дальний стол, где помещалось тело наставницы, и она боялась того, что там увидит.

Однако поверхность была пуста. Девушка даже прикоснулась к ней пальцами, чтобы убедиться. И тут на ее руку легла другая, ледяная, тяжёлая рука. Амизи вздрогнула. Перед ней стояла Джезерит, почти такая, как в жизни. Но что-то было не так. Раньше Амизи не замечала этот хищный оскал, когда губы напряжённо приподнимаются, обнажая ряд зубов. И взгляд стал почти безумным - горящий, не мигающий. "Мертвецы не мигают", - некстати подумалось Амизи, и она устыдилась своих мыслей. Ведь наставница хотела ей что-то сказать.

- Ты сможешь все исправить, - голос разнёсся прямо в голове у Амизи. - Ты сделаешь больше, чем удалось мне. Ты - моя лучшая ученица. Я сразу почувствовала в тебе силу. Только тебе я могу доверить Божество. Оно не должно попасть в нечистые руки. Береги это сокровище. Вместе с тобой его ждёт расцвет.

Голос заполнял сознание, вызвал образы из детства, будил чувства благодарности и ответственности. Видение Джезерит почти растаяло, но тревожное, гнетущее ощущение не отпускало.

Есть уголок в храмовой роще. Тенистые деревья скрывают его от посторонних глаз. Там лежит водоем. Пышные розовые кусты склоняются до воды и купают в ней алые бутоны. Широкие мраморные ступени уводят в прохладную глубину. Влага так чиста, что видны мелкие камешки на дне. На поверхность поднимаются длинные стебли лотосов, их округлые листья, как на блюде, подают роскошные ароматные цветки.

Бесчисленная череда жрецов совершала омовение в этих водах. Туда пошла Амизи, чтобы смыть воспоминания мрачного сна. Она скинула одежды, обнажив точеное тело - маленькие покатые плечи, тонкая талия и широкие бедра. Кожа, не тронутая жадным солнцем, хранила лёгкий смуглый оттенок. Узкой стопой девушка потрогала прохладную воду и поежилась, прежде, чем погрузиться в неё целиком.

Пока Амизи плавала, ночные наваждения отступали всё дальше. Ей невыносимо захотелось увидеть Акила. Вспомнились его добрые глаза, смотревшие на неё с восхищением и со страстью. И единение, которое она испытывала, прижимаясь к юноше. Колкие шутки отошли на второй план, стали не важны.

Прорыв был такой сильный, что Амизи еле сдержала себя. Она не представляла, что скажет Акилу и что сделает, было просто стремление оказаться рядом.

Но сначала надо привести себя в порядок. Амизи почувствовала кокетливое желание показать свою красоту. Пришлось вернуться в комнату, сделать макияж. Девушка заплела парик в сложную прическу, надела струящийся расшитый калазирис со множеством складок. Трясущимися руками долго выбирала подходящие украшения. Все они казались ей то слишком пышными, то недостаточно изящными.

Амизи сама ещё не до конца понимала причину своего волнения. Ее поднимало на гребне чувств, воодушевление и страх сменяли друг друга.

Рат, вальяжно развалившись на кровати, наблюдала за танцовщицей из-под полуприкрытых век. Девушка погладила кошку, а потом прижала ее к себе и закружилась по комнате. Рат была не готова к такой фамильярности, но почувствовала важность момента и тихонько замурлыкала.

- Жди меня здесь, я скоро, - шепнула в мохнатое ухо.

Амизи, как на крыльях выпорхнула на портик. Не успела она свернуть на мужскую половину, как ей затупил дорогу стражник. Девушка давно привыкла к тому, что Небтои завел в храме многочисленную охрану, и не сразу обратила внимание на группу воинов.

- У меня приказ доставить тебя во дворец, госпожа, - стражник был вежлив, но абсолютно холоден.

- Какой дворец? - невольно вырвалось у Амизи, она уже всей душой рвалась к Акилу.

- Фараон Шешонк желает видеть тебя, жрица, - стражник указал на богатые носилки, стоявшие внизу у ступеней.

- Танцовщица, - поправила его девушка.

- Нет, - возразил стражник, - я должен привезти во дворец жрицу Амизи.

Если бы девушку ещё раз окунули в воду, эффект был бы не такой сильный. Сбывались самые смелые мечты. Она — дочь простого ходжета, красиво одетая, проедет в пышных носилках через весь город и войдёт во дворец фараона по его личному приглашению. Мир вокруг полностью изменился. Только нежные черные глаза ещё раз заглянули ей в душу, но Амизи выше вздернула подбородок, и сердце сжалось внутри в маленький холодный камень.

***

Тем же утром, когда Садики заглянул в помещение звероловов, Акил стоял одетый, как для праздника - черный блестящий парик со множеством подвесок, белоснежное схенти, повязанное хитрым образом, короткий плащ на одно плечо, золотой анкх и широкие золотые браслеты. Подведенные сурьмой глаза смотрели твердо.

- Куда ты собрался? - изумленно поднял брови Садики.

- Я расскажу ей о своем происхождении, если для нее это так важно. Она поймет, что я могу обеспечить жену. И она ни в чем не будет нуждаться.

- Ты говоришь про Амизи? Ты собрался делать предложение?

- Да, и ты как раз очень кстати, мой добрый друг, я прошу тебя пойти со мной и быть свидетелем. Не хочу больше врываться к ней незваным.

- Ладно, дела подождут, - задумчиво протянул Садики. - Если ты настроен так решительно, то идем.

Вместе они вышли под палящее солнце, но не успели пересечь внутренний двор, где повсюду были следы строительства, и приходилось огибать груды кирпичей. На самом солнцепеке стояла повозка, запряженная понурым осликом. В большой клетке, сплетенной из прутьев, сидело несколько кошек. Если они и были недовольны обществом друг друга, то уже не имели сил это выразить. Зверьки тяжело дышали открытыми ртами, а одна кошечка лежала на боку. Судя по грушевидному животу, она вскоре ждала приплод.

Погонщик - бедно одетый человек, пытался прикрыть клетку циновкой, но это ничего не меняло.

Акил вздрогнул, как будто его ударили плетью.

- Им надо срочно дать воды! - он подбежал к клетке и попытался открыть дверцу. Но плотные воловьи жилы не поддавались. Выхватив из-за пояса хопеш, Зверолов принялся перерезать путы.

- Я всего лишь погонщик, - причитал бедняк. - Мне велено доставить их сюда и ждать. Я не могу их выпустить.

Акил, оттолкнул его, распахнул дверцу и взял на руки обмякшую кошку. Остальные, почувствовав свободу, стали выбираться из заключения и разбегаться по двору в поисках тени.

Погонщик, заламывая руки, пытался удержать хотя бы кого-то.

Акил понес кошку к водоему. Садики спешил за ним.

- Я хотел рассказать тебе, но ты был погружен в свои чувства и не замечал ничего вокруг.

- Откуда они взялись? - бросил Акил, опуская пушистое тельце в воду.

- Это наш Шушу, он давно торгует живым товаром. Я выведал, что Шушу водил собственный отряд. Небтои был при нем мелкой сошкой, пока его не приметил фараон. Тогда Маду до поры спрятал своих дружков, поскольку старая жрица их на дух не переносила. А Небтои боялся ее, как огня. Поговаривают, что смерть Джезерит не была случайной. Кто-то ей посодействовал.

Холодная ванна пошла на пользу, кошка зашевелилась, открыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула.

Садики хотел еще что-то сказать, но его прервал топот ног и лязгание оружия — к ним спешил отряд стражников. Позади маячил вертлявый Шушу.

Акил бросился к предателю. Ближайший стражник замахнулся древком хопеша. Юноша поднырнул ему под руку, поставил подножку и толкнул потерявшее опору тело на второго, подбегающего воина. Перескочив через них одним прыжком, Акил оказался перед Шушу. Тот не ожидал от бывшего начальника такой прыти и попытался трусливо ретироваться. Удар в челюсть доставил Зверолову несказанное удовольствие. Подлец повалился на землю, как мешок с зерном.

В тоже время на юношу набросилось сразу несколько стражников, скрутили ему руки и отобрали хопеш.

- Акил, по прозвищу Зверолов, за расхищение храмового имущества и нанесение увечий гражданину Египта, ты предстанешь перед судом фараона, - напыщенно произнес начальник стражи. - Увести его во дворец!

Акил оглянулся, Садики нигде не было видно. Один из стражников поднял с травы растерянную кошку. Остальных уже ловили среди кирпичей. Но Зверолову теперь надо было думать о себе.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 06 апр 2021, 16:31 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 27

Фатхи мерил комнату шагами, как дикий зверь. Так случалось всегда, когда он был раздражен. А раздражен он бывал почти постоянно. Отец как будто искал, куда его заткнуть. Молодая жена носила наследника, но фараон не спешил передавать сыну регалии власти. Наоборот, он отобрал у него боевой отряд и вместо этого поручил охрану храма. Сам Шешонк постоянно ездил вместе с Маатхарой на службы и был, вроде бы, очень доволен. Но Фатхи ненавидел этот храм всей душой и почти в нем не появлялся.

Поэтому, когда начальник стражи доложил о нарушителе, царевич понятия не имел, о ком идет речь. Для него это был один из безликих людей, стоящих несравнимо ниже царского отпрыска. Таких художники рисовали на фресках маленькими, словно детей, перед огромными фараонами.

Принц видел перед собой мускулистого смуглого юношу, практически своего ровесника. Украшения с него сорвали, и руки были связаны за спиной, только дорогая ткань схенти еще сохраняла белизну. Выразительные черные глаза смотрели принцу в лицо. Прямой взгляд тут же вывел Фатхи из себя.

- Как ты смеешь, поднимать глаза на фараона?

- Ты ведь еще не фараон, или я ошибаюсь? - парировал Акил.

- Ты сейчас пожалеешь, что не ошибся, - просипел Фатхи, белый от бешенства.

Первый удар под ребра выбил из легких весь воздух, Акил согнулся пополам, получил оплеуху в висок и рухнул на пол. После тычки и пинки сыпались на него не переставая. Пожалел ли Зверолов о своих словах? Неизвестно. Он не мог об этом думать. Но случись ему пройти все еще раз, он бы точно не опустил глаза.

Амизи уже долго сидела в богато украшенной зале за низким резным столом. Рядом с ней стояла рабыня с опахалом. Другая, согнувшись в поклоне, наливала сладкий щербет. Где-то, невидимые, играли флейты и арфа. У Амизи даже скулы свело от этой приторности.

Сквозь музыку ей чудились звуки борьбы. Девушка встала и беспокойно прошлась, прислушиваясь, рабыня сразу побежала следом. В это время в комнату вошел пышно наряженный придворный и пригласил гостью следовать за ним.

Шешонк, одетый в церемониальный головной убор и плащ, встретил Амизи, как родную дочь.

- Девочка моя, как я рад тебя видеть! Одно удовольствие смотреть на твое служение. Танцовщицы — украшение храма, тем более такие вышколенные.

Амизи была смущена и сбита с толку. Вблизи Шешонк оказался совсем не таким суровым, как на официальных церемониях.

- Благодарю, солнцеподобный фараон, - она с трудом подбирала приличествующие случаю фразы.

Шешонк слегка поднял руку, стараясь остановить ее, и вдруг резко сменил тему:

- Ты думала выйти замуж?

Девушка вздрогнула, так этот вопрос был созвучен с ее мыслями.

- Есть один человек… я думала… если это не помешает моему служению, - Амизи лепетала так растеряно, что сама себя не узнавала.

- Конечно, милая, - мягко перебил ее фараон. - Жрицы выходят за муж и рожают детей, чтобы продолжить династию жрецов. И я уверен, эта партия покажется тебе блестящей. Великий жрец Хем Нетер Ур-суну Небтои просит твоей руки.

Амизи застыла, открыв свой маленький ротик.

- Но Акил…- вырвалось у нее.

- Этот Зверолов? - фараон, как бы с сожалением, покачал головой. - Он вечно в походах, разве у него есть время для семьи? И потом, ты не сможешь остаться при храме, только если мирским служителем, - фараон изобразил задумчивость.

- Он… он говорил, что любит меня… возможно, он согласится…

- Стать оседлым и завести дом? - Шешонк мягко улыбнулся неразумной девочке. - Малышка, я уже достаточно опытен, чтобы дать тебе совет — мужчину невозможно переделать. Даже не думай, что тебе это удастся.

Конечно, ты можешь разделить с ним бродячую жизнь, если так велит твое сердце. Только, видят Боги, не этого хотела мудрая Джезерит. Она будет очень опечалена в загробном мире, - фараон склонил голову, показывая силу ее скорби.

Сердце Амизи пронзило чувство вины, она вспомнила свой сон — так вот что пыталась сказать ей наставница, не даром она доверила ей храм. Амизи колебалась.

- Но это обязательно должен быть Небтои?

- Поверь, я сам не в восторге от него. Но тебе всего лишь надо воспитать наследника. Титул перейдет к твоему сыну. А ты будешь вести привычную жизнь, ни в чем не испытывая недостатка. Всё в храме будет подчиняться тебе. Ты все наладишь, как при Джезерит, и даже лучше, я уверен. У тебя будет надежное будущее. Небтои только номинально останется жрецом.

Обещания фараона сладким ядом вливались в душу Амизи. Но как же Акил? А разве он пришел к ней? Разве он сказал хоть слово? Может ничего не было, и она просто напридумывала себе чувства, глупая девчонка! Амизи закусила губу и сильнее сжала кулачки.

Шешонк внимательно наблюдал отголоски внутренней борьбы на лице девушки и улыбнулся, видя, что она согласна.

- Я дарую тебе титул Великой Жрицы. Через несколько дней пройдет официальная церемония посвящения, и будет объявлено о вашей с Небтои свадьбе. Ты можешь пригласить всю свою семью, они достойны присутствовать при этом торжественном событии.

***

Перед глазами плыли цветные пятна, звуки проникали в сознание отдельными всплесками и не складывались в цельную картину.

Потом на голову обрушился поток холодной воды, Акил поперхнулся, закашлялся, пытаясь восстановить дыхание.

Два стражника подхватили его под локти и поволокли куда-то по темным коридорам.

Яркий свет в большом зале настолько ослепил пленника, что он скорее догадался, чем увидел, что перед ним на троне с высокой спинкой сидит фараон.

Сейчас Акил был меньше всего готов к официальным приемам — украшения пропали, парик слетел, бритая голова распухла, с обрывков одежды все еще стекала вода.

Шешонк поморщился и махнул рукой. Рабы вбежали, молча подали юноше парик и повязали чистое схенти. Кто-то стер с лица размытый макияж. Теперь Зверолов выглядел, как простой путник в пустыне.

- Ты устроил дебош в храме, как ты это объяснишь? - начал фараон.

- За что кошек держали в клетке? - это была наглость отвечать вопросом на вопрос, но Шешонк сделал вид, что не заметил, и даже снизошел до объяснений.

- Частный случай. Глупый погонщик ничего не понял. Храму нужно больше священных животных. Не волнуйся. Все они получат самый лучший уход. К каждому будет приставлен специальный жрец, чтобы они ни в чем не нуждались.

Шешонк еще раз оглядел синяки и ссадины на лице Акила и поцокал языком:

- Мой сын ужасно невоздержан, уже не раз мне приходится извиняться за него. Но дети есть дети. Твой отец согласился бы со мной.

Акил насторожился:

- Что ты знаешь про моего отца?

- Ты же не думал скрыть что-то от лица фараона? - Шешонк использовал официальную формулу, но на мгновение хищно улыбнулся.

- Что с моим отцом? При чем здесь он? Я сам отвечу за мои проступки! - Акил сделал порывистый шаг вперед, и стражники, стоявшие в отдалении, сжали копья.

- С ним все в порядке, - Шешонк примирительно поднял руку. - Недавно мой вельможа ездил в его ном с проверкой. Все прекрасно — налоги собираются, урожай хорош. Но твой отец сильно ослаб за последнее время. Отсутствие наследника беспокоит его и отнимает все силы. Он жаловался, что род его прервался и единственный сын - его надежда и опора, оставил его одного в старости.

- Если Великий фараон позволит, - Акил устыдился своей горячности, - я хотел бы жениться и вернуться в дом отца.

- И кто же твоя избранница, - Шешонк слегка поднял брови, изображая любопытство.

- Танцовщица Амизи из храма Бастет.

- О-о, - Шешонк дал себе несколько мгновений для раздумья. - Она — милый цветок. Как раз сегодня утром я предложил ей войти в касту жрецов, поскольку посчитал ее достойной. И она с радостью согласилась.

Акил еще не успел сообразить, что это может означать в его судьбе, а фараон вкрадчиво продолжал:

- Ты же не хочешь разрушить ее мечту? Сейчас она может получить все. И даже стать женой нома — не то, что она желает. Честолюбию этой девочки может позавидовать любой фараон.

- Тогда я останусь с ней при храме. Если там будет много кошек, я смогу присматривать за ними.

- Чтобы однажды она устыдилась тебя? - фараон смотрел на юношу с теплой заботой.

- Мы любим друг друга! - фраза сорвалась сама помимо воли.

- Любит ли она тебя, ты уверен в этом?

- Я спрошу у нее сам, - упрямо ответил Акил.

- Только вряд ли у твоего отца есть это время, - Шешонк еще раз покачал головой. - Дети, дети — волнуешься за них, посвящаешь им всю свою жизнь, а они взмахнули крылом и даже имя твое забыли.

***

Вечером под покровом темноты по улицам столицы шел путник, закутанный в бурнус. Из переулка навстречу ему выступили три тени. Акил настороженно остановился, но сразу узнал грузного Табита и выдохнул. Это были друзья.
Садики взял юношу за плечо:

- Мы ждали тебя. Здесь есть убежище. Ты можешь передохнуть.

- Нет необходимости, - Акил с кривой улыбкой показал увесистый кошелек. - Подарок фараона, чтобы я убирался с глаз и не мешался под ногами.

Садики сильнее сжал губы, рассматривая вблизи кровоподтёки на лице.

- Кто видел Амизи? - спросил Зверолов.

- Она уехала из храма в носилках и еще не возвращалась.

- Все уже трубят о посвящении её в жрицы.

- Значит, это правда - она метит намного выше, - с горечью подтвердил сам себе Акил и сразу добавил жёстко: - Я уезжаю. Прямо сейчас. Мне надо повидать отца. Кто со мной?

Вперёд выступил Табит. Акил кивнул, в силаче он не сомневался, и посмотрел на Яфеу.

- Когда-то ты назвал меня братом, - начал тот. - Братья должны приходить на помощь друг другу.

- У тебя все серьезно с той девушкой?

- Да, я уже дал ей обещания. Но сначала я должен помочь тебе.

- А мне без разницы, куда двигаться, - хитро сверкнул глазами Суди. - Меня здесь ничто не держит.

Акил перевел взгляд на Садики.

- С твоего позволения я останусь, - сказал старик. - Походы теперь не для меня, если гроза улеглась, я побуду здесь.

Они беспрепятственно прошли в храм. Никто их не остановил. Акил не мог удержаться и заглянул на женскую половину. На всякий случай взял с собой Садики. Не так он утром предоставлял этот визит.

Комната Амизи выглядела осиротевшей. На скамьях несколько одежд, брошенных в беспорядке. На столике вперемешку - украшения, флаконы с благовониями, баночки с косметикой. Все говорило о том, что хозяйка торопливо наряжалась.

На кровати лежала Рат в позе статуэтки, вытянув вперёд лапки и подняв голову. Акил протянул к ней руку. Она долго внюхивалась в его запах, а потом доверчиво уткнулась лбом в ладонь. У Акила защемило сердце от нежности. Ведь точно так же она касалась Амизи. Кошки не умеют врать. Рат любила их обоих.

Юноша медлил. Чего он ждал? Теперь его возлюбленная не маленькая танцовщица, а полноправная жрица. Она пройдет в золоте и в белых одеждах, даже не заметив его. И что же, он будет бежать за ней и умолять? Нет! Это стало последней каплей.

Кошка, чувствуя волнение человека, топталась вокруг, мурлыкала и заглядывала в глаза. Акил вспомнил грязную клетку и на душе стало совсем скверно.

- Я напрасно привез тебя сюда, - шептал юноша Рат. - Просто подожди немного, я вернусь и заберу тебя.

Акил резко поднялся:

- Пора, надо уходить. Садики, позаботься о ней.

- Ради того буйвола, я глаз с нее не спущу.

Они так и не уточнили, речь идёт о кошке или о девушке.

Сборы были не долгими. Увязав дорожные котомки, Акил, Табит и Суди покинули город до наступления утра.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 07 апр 2021, 18:11 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 28

Шешонк оделил Амизи подарками для всей семьи и отдал в ее в распоряжение носилки. В них новоявленная жрица и направилась в дом отца. Мягкие подушки позволяли лежать с удобством, легкие занавеси приглушали блеск солнца. Четыре сильных раба шли мерной поступью.

Город вокруг кипел своей жизнью. Проезжая по рыночной пощади, Амизи выглянула из-за занавесок. Торговцы наперебой предлагали свой товар. Около лавки крестьянка примеряла стеклянные бусы и сверкала белозубой улыбкой молодому парню.

Как же Амизи была теперь далека от таких мелочей. Она вознеслась над этими людьми и осталась в полном одиночестве, только теперь понимая, что чувствовала Джезерит, когда все восхищались и завидовали ее положению. Служение требует жертв. И самую главную жертву приносит жрица, убивая свои мечты, отказываясь от обычных радостей жизни.

Когда дорога уже вышла из города и пролегала по знакомым с детства полям, Амизи заметила рабов, разбивавших новые виноградники. Неужели отец смог позволить себе такую роскошь?

Мысли девушки перетекли к Небтои, она никогда не думала о нем, как о муже, но привыкла им управлять. Он казался ей безопасным, и фараон подтвердил, что жрецом он будет только номинальным.

То ли дело Акил с его вечными шуточками, непредсказуемый и порывистый, как дикий зверь. У Амизи комок подступил к горлу, внутри засела тянущая пустота. Больше всего сейчас она хотела прижаться к мускулистой груди Зверолова, ощутить его руки на своей талии. Но ведь она сама оттолкнула его. На душе у нее было скверно.

Амизи сглотнула непрошеные слезы, не хватало еще, чтобы потек макияж. И где он сейчас, этот Зверолов? Так и не пришел. Амизи вспомнила, как утром наряжалась для него и разрыдалась в подушки.

Впереди виднелся старый родовой дом, который получил несколько глинобитных пристроек. Пришлось срочно приводить себя в порядок, чтобы не вызвать вопросов печальным видом. Казалось, все домочадцы высыпали за порог.

- Девочка моя, - встретил ее отец с распростертыми объятьями, - как же я рад за тебя! Ты гордость и счастье этой семьи.

- Ты уже знаешь о моём посвящении? - Амизи была сбита с толку.

- Ко мне приходили сваты из храма. Твоей руки просит Главный жрец. Я, конечно же, дал согласие.

- Без меня? Ты все решил без меня? - Амизи была в бешенстве.

- Я не сомневаюсь, что ты примешь эту честь. Пойдем в дом, мать приготовила обед.

Амизи поняла, что спорить бесполезно. Она была, как соломинка, попавшая в бурный поток. Он радостно несется к своей цели, при этом крутит ее и ломает, как захочет.

Она раздала подарки: братьям - короткие ножи, а сестрам — бусы из настоящей бирюзы. Родня загудела и защебетала, наперебой спрашивая у сестры новости.

В доме их встретила старая мать. Новый расшитый передник и цветной воротник не могли скрыть глубоких морщин, которые заложила тяжелая работа. Амизи устыдилась — ей все давалось словно само собой, а ее мать только в старости могла узнать лучшую жизнь.

Как Амизи ни рвалась вернуться в храм, ее уговорили остаться на ночь. Отец выделил ей просторную комнату с широкими окнами, выгнав оттуда стайку недовольных сестер. Даже в родной семье она была на расстоянии от всех.

Льняные занавеси до пола колыхал легкий ветерок, но не приносил прохлады. В эту ночь Амизи не сомкнула глаз. Сон сморил ее только перед рассветом. Если бы она знала, что Акил с отрядом идет сейчас по дороге мимо их дома.

***

Бассейн из красного асуанского мрамора, наполненный живительной прохладной влагой, в тени деревьев - истинное богатство, доступное только избранным. А когда рядом плещутся девушки с лоснящейся кожей и томным взглядом, то можно забыть о всех бедах и тревогах мира, если только ты сам не принесёшь их с собой.

Наследник великого фараона, красивый, как сошедший на землю бог, Фатхи лежал в этом великолепии, и его одолевали черные мысли. Он вспоминал последнюю военную кампанию, которой командовал. Да это был и не поход вовсе, а так - набег на пограничный поселок.

Но как же летела его колесница, сверкая позолотой. Пыль застилала горизонт. Топот копыт оглушал. Фатхи приказывал вознице гнать коней быстрее. Рядом неслись его верные воины. Пехота отстала далеко позади. И тут местные увальни решили устроить засаду. Пустынные кочевники оказались не так просты. Сбоку и сзади в головной отряд полетели тяжелые стрелы, глубоко раня коней и пробивая на людях броню.

Фатхи видел, как падают его соратники. В тот день он потерял больше половины отменных бойцов. Им пришлось спешиться и прорубаться с боем, используя лишь короткие копья и кинжалы. Вышколенные кони и драгоценные колесницы достались врагу. Зато сколько этих дикарей принц положил, пока на помощь не подоспела пехота. Его боевая ярость была сравнима с безумием, и вся его дорога покрылась кровью.

Вот это было время! А что сейчас? Фатхи лениво шлёпнул наложницу по крутому бедру, и девица захохотала, разбрызгивая сверкающие капли - только прозябание. Папаша слишком миролюбив, цацкается со всякой швалью, которой просто надо дать зуботычину, и тянет время. А все потому, что у него готов запасной вариант - его младший братик, будь он неладен.

Ловко Шешонк устроил его первосвященником в Фивы - Верхний Египет сразу прикусил язык. Амон-Ра самое почитаемое Божество: высший из первых, первый из высших. И этот младший выскочка обожает свою красавицу жену. А она уже ждет ребенка. Как же ему, Фатхи, так не повезло с этой худосочной царевной. Небось папаша жалеет, что не может поменять братьев местами. Фатхи хищно улыбнулся: мы поможем ему с выбором.

К бассейну подошел начальник стражи и что-то зашептал на ухо принцу. Тот встрепенулся и быстро выгнал визжащих наложниц, хлопая их по задам.

- Ты говоришь, он проплыл вниз по Нилу? - уточнил наследник, оставшись наедине с информатором, и получив утвердительный кивок, сжал кулаки. - Пора действовать!

***

Разговор предстоял долгий, и Шешонк не торопился. Давно его старший сын не просил официальной встречи, неужели все-таки взялся за ум?

Они сидели в большой приемной зале. Ветер пустыни, смягченный близостью воды, остужал разгоряченные тела. Столица - большой муравейник, и храм - ее сердце, открывались, как на ладони.

На столе стояли изысканные кушанья: традиционный сладкий шербет в бокалах, пшеничная каша, приправленная финиками и большими кусками буйволиного мяса. Фатхи накалывал его коротким ножом, игнорируя все остальное. Шешонк улыбнулся — это было в характере его старшего сына.

- Отец, прошу твоего разрешения проехать с ревизией по нашим провинциям, - начал Фатхи, придерживаясь делового тона. Дипломатия давалась ему с трудом, но в это раз он старался вовсю. - Мне не помешает познакомиться с номархами Нижнего Египта и войти в курс дел.

Шешонк отметил про себя, что сын исключил из сферы своих интересов Верхний Египет, где уже практически правил его брат. Фараон так и не решил, как разделить страну между своими наследниками. Следует ли отдать всю власть в одни руки или выделить каждому свой надел? Стремление порывистого первенца заняться государственными делами немало порадовало отца.

- Ты можешь отправиться в это путешествие, - благосклонно, почти нежно, сказал Шешонк. - Я выделю тебе отряд и столько золота, чтобы ты ни в чем себе не отказывал.

Выйдя из приемной залы, Фатхи не смог сдержать нервный смех — его планы готовы были осуществиться.

Сборы не заняли много времени, как будто все уже было готово. Принц покинул город в сопровождении пышного каравана и отряда личной стражи фараона. Фатхи подозревал, что воины были приставлены к нему больше для того, чтобы следить, чем охранять его. Их путь лежал по каналу до широких нильских вод и дальше, через рукава Дельты к побережью. За городскими стенами в тростниках принца ждали верные соратники.

***

Рат часто посещала город, тем более сейчас, когда в храме многое изменилось. Куда-то пропал Акил, которого она включила в круг своих. Амизи было не до нее. Рат еще могла иногда провести время у аптекаря, но разнообразные запахи раздражали ее. Главное, она не могла найти загадочного кота, с которым так и не успела познакомится поближе. Так что город все больше занимал внимание кошки.

Дом богатой семьи, расположившийся через улицу от храма, с тенистым бассейном в глубине двора и ухоженными кущами цветущих кустарников, хищница считала чем-то вроде продолжения своих владений.

Рат не забыла и не простила гадюку, которая напугала ее котенком. Кошка словно положила своей целью ловить всех, кто извивается. Она упорно тренировалась, оттачивая мастерство. С попадавшимися мышками расправлялась играючи, но змеи требовали особой осторожности. Когда длинный хвост переставал свиваться в кольца, Рат оставляла свою добычу на видном месте и никогда её не ела.

Хозяева дома приписывали «подарки» своей обожаемой Миу.

Рат не раз видела хозяйскую кошку, им доводилось пошипеть друг на друга и показать свою распушенную шерсть, пока домашняя не сдалась. Она была пухлой, неповоротливой и вялой. От нее пахло неестественным сладковатым запахом человеческой пищи. Домашняя вряд ли смогла бы догнать даже мышонка. Но с тех пор, как Рат выловила подряд трех опасных песчаных гадюк и оставила их на всеобщее обозрение посреди двора, Миу стали боготворить, как саму Бастет.

В один из дней возле дома было шумно больше обычного. Во дворе толклись рабы, переведенные вельможей из другой усадьбы. Выглядели они не хуже свободных людей — простые, но чистые схенти, одинаковые короткие блестящие парики из черненой пакли, полное отсутствие украшений — но внешность не имела для кошки значения.

Рат принюхалась, сидя под густыми ветками кустов, и эти люди ей не нравились. В их запахах была злоба и скрытое напряжение. Кошке не надо было ничего объяснять и доказывать, она получала знание одномоментно: «Нет никого страшнее рабов!» - кричали ее чувства.

У рабов нет имущества — им нечего терять. Рабам не положено иметь чести, а значит нечего защищать. Рабам запрещено выражать свое мнение, поэтому они способны выполнить любой, самый ужасный приказ хозяина. Ненависть - единственное, что у них остается. И невольники давно направили её на погонщика просто за то, что он был свободным человеком.

Вельможа не сильно загружал своих слуг, и они часто толклись возле ворот дома, вроде бы для охраны, а на самом деле для поддержания статуса хозяина. Рат не раз наблюдала, как эта ватага, переругиваясь между собой, высматривала погонщика в конце улицы.

- Убирай подальше своего плешивого осла!

- Не позорь дом нашего господина!

- Выстирай свои тряпки, которые ты называешь одеждой!

- А лучше сам полезай в канал!

- И можешь даже не всплывать!

Крики неслись в сутулую спину работяги, пока он не скрывался на другом конце улицы.

Там, за поворотом, Рат обычно находила его и обтиралась о колени в знак приветствия. Она крутилась поблизости, когда бедняк располагался в тени пальмы, чтобы съесть свой скудный обед. Погонщик всегда делился с кошкой кусочком лепешки. Маленькая лакомка привыкла к угощению и не отказывалась.

Видя ее расположение, человек плакал и за что-то просил прощения, а Рат, с благосклонностью Богини, позволяла гладить себя по спинке.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 10 апр 2021, 00:16 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 29

В большой зале во дворце фараона шел прием. Шешонк подозвал Небтои:

- Как дела с твоей свадьбой?

- Сваты получили согласие семьи.

- Кто бы сомневался, что крестьянин не будет против! Как невеста?

- Хлопочет по делам, все больше напоминает свою наставницу.

- Если дашь ей волю, получишь вторую Джезерит, - Шешонк выразительно посмотрел на жреца, и тот непроизвольно сглотнул.

- Лучше поторопиться с обрядом, - рассуждал между тем Шешонк, - но это невозможно, пока старую жрицу не проводили в Царство мертвых. Устроим предварительную церемонию.

Небтои только кивал головой и предано заглядывал в глаза фараону.

«Что за болван!» - брезгливо подумал Шешонк. А вслух отдал распоряжение готовиться к ритуалу.

Разговоры о свадьбе жрецов давно прокатились по городу, многие хотели посмотреть на это действо. Нашлись и те, кто вспоминали старую жрицу. Их успокаивали, пересуды шли не переставая. Кто-то уже сетовал на новые времена и новые нравы. Однако стражники бдительно следили за инакомыслящими. Поэтому толпа, пришедшая к храму в назначенный день, была единодушна в своем веселье, как на большой праздник.

Еще с утра Небтои прислал к Амизи младших прислужников с ошейником для Рат. В отсутствии Акила, кошка совсем отбилась от рук. Ее уже почти не видели на служениях. Амизи была против ограничений и разогнала посыльных. Небтои пришлось самому явится к ней. Он не обладал даром красноречия, как фараон.

- Подумай сама, если кошка сбежит во время церемонии, то люди скажут: «Боги против этого брака». И мы начнем с провала, - сострил жрец, но шутка получилась плоской. - Потом, это ненадолго. Она только посидит на алтаре в красивом ошейнике, как уже много раз делала.

И Амизи сдалась. Она подумала о фараоне, который будет наблюдать за ними, о своей семье, о толпах народа. На одной чаше весов лежала вся ее будущая блестящая жизнь, а на другой — маленькая кошка с доверчивыми глазами.

Рат позволила девушке надеть на себя драгоценность и села прямо, как уже привыкла. Она-то знала, что легко избавится от докучной удавки.

На площади перед храмом было не протолкнуться. Многочисленная семья богатого ходжета на этот раз прибыла в носилках.

Соседи удивлённо спрашивали:

- Я видел, ты заложил виноградники вдоль канала на самой плодородной почве?

- Да здесь, в храме, выпьют всё вино и заплатят звонкой монетой, - хвастался ходжет.

Соседи только завистливо щелкали языком.

- Посмотрите, какая у меня выросла дочка - красавица и умница! К ее сестрам уже посватались вельможа и помощник бальзамировщика.

Крестьяне утирали пот из-под праздничных париков. Тут толпа затаила дыхание: на портик вышла процессия. Впереди выступал Небтои в длинном схенти и леопардовой шкуре от плеч до пола, пятнистый хвост тянулся следом. Рядом шагала женщина, в которой не все узнали давно знакомую им танцовщицу.

Несколько слоев тончайшей ткани составляли ее наряд. Множество украшений вспыхивали на солнце. Головной убор скреплял массивный золотой обруч с настороженной головой змеи. Одежда невесты уже была целым состоянием.

Жрецы проводили обряды, взывали к Богам, окуривали пару благовониями. И вот последний бой барабанов возвестил, что Боги дают согласие на этот брак. Жрец, ведущий церемонию, выступил вперёд и объявил, что свадьба состоится сразу после похорон старой жрицы Джезерит. Зрители мало разобрались в этих тонкостях, для них главным был праздник. Все бросились поздравлять молодых. Их осыпали потоком зерна. С балкона, где сидел фараон, брызнул дождь золотых монет.

В глазах горожан теперь, с семьёй жрецов, у храма было крепкое будущее. Они могут нести сюда свои подношения и свои просьбы, и Боги услышат их. А много ли ещё надо простому народу?

Амизи выделили новые просторные покои, и Небтои взялся ее проводить.

Очень странно выглядела эта пара. Кривоногий жених с округлым брюшком, которое не скрывало даже просторное схенти, старался держать спину прямо, чтобы выглядеть более представительным. Но ровная осанка ему не давалась, и множество украшений не в силах были затмить трусливые мелочные повадки. Невеста — невысокая, с ладной точеной фигуркой - только подчеркивала его уродство. Каждый ее легкий танцующий шаг был укором его расплывшемуся телу.

В покоях девушки-прислужницы окружили Амизи, принялись снимать и раскладывать ее наряды, не давая сделать ей самой ни шага. Почему-то Амизи вспомнилась Маатхара — глупо себя чувствуешь, когда не можешь ничего на себя надеть, а тебя только одевают, как куклу.

Рат сидела тут же на своей кушетке, которую принесли младшие жрецы. Пышный анкх, набранный из самоцветов в несколько рядов, все равно оставался ошейником. Поводок был плотно привязан к кольцу в стене.

Когда тело Амизи прикрывал один нижний калазирис, Небтои приказал оставить на голове невесты парик и махнул прислужницам на дверь. Служанки, хихикая, удалились. Амизи это не понравилось. Она хотела выставить Небтои из комнаты, но он наоборот подошел вплотную, пытаясь поймать руками ее подбородок.

- Я еще не твоя жена! - возмущенно воскликнула девушка, поняв его намерения.

- Да кого это теперь волнует, - хохотнул Небтои. - Ты слышала о том, что женщина должна быть послушной? Сейчас я проверю свое приобретение.

Он неуклюже обнял гибкую талию и потянулся к лицу толстыми губами. Амизи закричала, и ответом ей была тишина. Она колотила кулачками в ненавистную грудь, но против массивного жреца они были бесполезны.

В это время Рат рвалась на коротком поводке и кричала резким голосом, похожим на птичий. Амизи плакала и уворачивалась из последних сил. Ни она, ни Небтои не заметили, как кошка затихла.

Рат ловко поддела задней лапой ошейник и высвободила узкую голову. Она перестала быть нежной Бастет - Богиней радости и любви, а стала совсем другой сущностью. Взгляд ее застыл, высматривая врага, уши разошлись в стороны и назад, шерсть вздыбилась, увеличивая ее маленькое тело. Нос сморщился, и верхняя губа поднялась, обнажая клыки, усы топорщились в разные стороны, пока лапы упруго сгибались для прыжка.

Небтои оглянулся и в последний момент успел увидеть смертоносный снаряд, летящий в него. Он отшатнулся от девушки, но было поздно. Разъяренная кошка вцепилась изогнутыми когтями в лицо, а задними лапами раздирала шею и грудь, оставляя длинные кровавые полосы.

Теперь уже жрец визжал, как свинья, стараясь сбросить с себя обезумевшую хищницу. На его вопли сбежался, казалось, весь храм. Но люди не решались подойти ближе и уже шептались о каре Богов. Амизи забилась в дальний угол, она сама никогда не видела свою любимицу в такой ипостаси.

Вдруг Рат словно решила, что достаточно. Перескочила через голову своей жертвы и рванулась в ноги зрителям. Толпа мгновенно разлетелась в разные стороны. И кошка беспрепятственно растаяла в ночи.

Небтои сидел на полу, охватив голову руками, и выглядел невменяемым. Срочно вызванный Кар-син с мазями и притираниями осмотрел раны и констатировал: «До свадьбы заживет, но свадьба будет не скоро».

Когда Шешонку доложили о происшествии, он отпустил слуг и задумался — впервые что-то пошло не по его плану. И все из-за одной маленькой кошки.

Пока в храме стояла суета, Рат отсиживалась в знакомых переходах над залами бальзамировщика, а когда все затихло, беспрепятственно выбралась в город. Ночь была ее временем, но утро застало кошку шумами и ярким светом. На узкой улице царило оживление. Рат выглянула из темного и сырого лаза и некоторое время сидела, ослепленная солнцем и оглушенная звуками.

А город жил своей жизнью. Люди сновали, толкались, что-то громко друг другу втолковывали. Кричали уличные торговцы, гремели бубенцами и трещотками. Их прогоняли стражники, чтобы сброд не сидел близко к священным стенам. Пыль стелилась повсюду. Неровные камни мостовой раскалились и изливали жар. Хорошо хотя бы высокие стенки, огораживающие дома, давали тень с одной стороны.

Рат была в нерешительности, как перейти открытое пространство? Вдруг к ней наклонился человек в белой одежде с длинной бородой в завитках. Запах его благовоний показался Рат смутно знакомым. Однако человек повел себя крайне не вежливо — нависая сверху, протянул руку прямо к кошачьей голове, как будто она давала ему повод для такой фамильярности. Рат фыркнула и сделала несколько скачков вдоль по улице. Грек, а это был он, что-то быстро говорил на своем языке.

Тут внимание кошки привлекла повозка, запряженная стареньким осликом с клочковатой шкурой. Он нехотя переступал копытами, разморенный жарой. Следом босыми ногами по камням шел бедный погонщик.

У ворот роскошного дома, в который направлялась Рат, толпились рабы. Они ждали выхода своей хозяйки, такой же полной и вздорной, как ее кошка. Рабы заметили погонщика и принялись привычно осыпать его бранью.

Ослик был совсем недалеко, и тут Рат увидела, как вдоль по улице со стороны священного острова на полусогнутых лапах пробирается толстая кошка. Неизвестно, с чего вдруг в это утро домашняя решила прогуляться за пределами своих стен. Но Рат не собиралась терпеть нарушения. Это была ее законная территория.

Храмовая кошка прижалась к земле, подрагивая кончиками ушей и хлеща себя по бокам хвостом. Домашняя вместо того, чтобы замереть, сделала еще несколько шагов вперед. Тогда Рат без предупреждения прыгнула на противницу, та страшно завизжала и рванула через улицу.

В этот момент один из рабов украдкой запустил камешком в тощий круп осла. Животное протестующе взревело и кинулось вперед, не разбирая дороги. Погонщик, выкрикивая несвязные слова, бежал за ним.

Домашняя на мгновение растерялась посередине мостовой, и когда пыль осела, она так и осталась лежать на камнях — повозка проехалась по ней.

Рабы первые заголосили на весь квартал. Случился переполох и давка, зеваки стремились поближе рассмотреть, что произошло. В этот момент из ворот вышла расфуфыренная хозяйка и заорала в голос. Выскочил напуганный вельможа и уставился на мертвую кошку. Он считал ее лучшей в округе и очень гордился своей Миу — ведь она ловила не только мышей, но и змей, защищая дом. И вот такая драгоценность лежит в пыли, задавленная ничтожным бедняком.

Хозяин не думал долго. Он хрипло закричал своим слугам, указывая на растерявшегося погонщика. Рабам только того и надо было. Они набросились на беднягу, где-то мелькнул булыжник. Вскоре уже вся толпа, падкая на развлечения, побивала погонщика камнями.

Хозяйка кошки в это время билась на руках у рабов и служанок и пыталась вырвать себе брови. Вельможа в ужасе прикидывал, сколько дней теперь продлится траур, сколько уйдет денег на мумию и саркофаг. А уж про супружеский долг можно вообще забыть. И не приведи Боги, за это время умрет еще какой-нибудь священный хомячок или канарейка!

Рат еще в начале переполоха метнулась обратно в знакомые подвалы, но ошиблась лазом. Она попала в неглубокий тупик и забилась в самый дальний угол. Кошка слышала рев толпы и крики человека, которые становились все тише. Потом ей загородили солнечный свет. Благообразный грек с кудрявой бородой стоял в стороне у стены и быстро писал что-то на глиняной табличке. Он не замечал Рат, поскольку был полностью поглощен событиями вокруг.

Греческий историк и путешественник значками, похожими на птичьи лапки, записывал: «...а кошка ценится, как священное животное...и кто убьет кошку...даже если случайно...будет побит камнями...а хозяева кошки посыпят голову пеплом и выщиплют брови...»

Если бы Рат могла прочитать эти строки, то она только фыркнула бы. Как просто, по единичному случаю, пишутся целые главы человеческой истории. Но сейчас ей было не до чужеземца. Кошка просидела в тупике всю оставшуюся часть дня. Только когда тьма упала на землю, как всегда быстро, словно задернули покрывало, и сразу стих шум улицы, Рат решилась выбраться из убежища. Изредка, теплыми точками светились огоньки факелов. Где-то вдалеке перекликалась ночная стража. Стал слышен плеск воды в канале. На бархатном иссиня-черном небосклоне одна за другой зажигались крупные звезды.

На мостовой темнело что-то бесформенное. Запах будоражил чувства кошки и бил тревогу. Рат ощущала нечто знакомое и в то же время пугающее, она потянулась ближе и увидела остекленевшие глаза, неподвижно глядевшие на звезды. Рат смотрела в ужасе, не в силах моргнуть. Если люди могут уничтожать себе подобных, то что им кошки — всего лишь грязь под ногами.

Ей стал вдруг противен этот человеческий улей с его душными тесными улицами, вечными криками и резкими запахами, с интригами и злобой, которые Рат ощущала каждой шерстинкой. Кошку властно звала ночь, и свежий запах воды, и шуршание тростников. Вот так получилось, что храмовая кошка не вернулась в безопасное и сытное убежище, а проскользнула серой тенью мимо городской стражи и растворилась среди прудов и каналов Нила.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: Египетская кошка
СообщениеДобавлено: 11 апр 2021, 23:40 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22061
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19275 раз в 11999 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70233

Добавить
Часть 30

Небольшое отступление.

В течении тысячелетий вся жизнь вокруг Великого Нила регулировалась его разливами и строго связывалась с природными явлениями.

В Древнем Египте выделяли три времени года.

Первым считался Ахет, в переводе «половодье». Речь, конечно шла о разливе Нила. Он длился, примерно, четыре месяца с июля по октябрь. Сельскохозяйственные работы в это время проводить было невозможно. Зато полноводная река давала широкие возможности для судоходства и прохода тяжелых судов. В том числе перевозились каменные блоки для строительства знаменитых пирамид. Также это было подходящее время для религиозных праздников, на которые стекались большие массы паломников.

Перет - освобождение земли от воды или «выхождение» приходился на ноябрь — март. Вода начинала спадать, оставляя за собой плодородный ил. Крестьяне спешили вспахать и засеять поля.

Сезон сбора урожая в египетском календаре назывался «Шему» — «сухость» , «засуха». Дождей в Египте в это время почти не выпадает, но из пустыни в апреле – мае может дуть сильный сухой ветер. Уровень воды в Ниле самый низкий за год, в некоторых местах река проходима только для легких лодок.

Мне было важно не нарушать традиций. Соотнесу годовой цикл с событиями моей книги.

Но сначала расскажу немного о главной героине — о кошке Рат.

Она относится к виду степная кошка африканского подвида, который также называется ливийским (Felis lybica). Именно эти кошки считаются предками домашней. Более того, в наше время — это доказанный факт. Генетические исследования подтвердили, что примесь крови других видов мелких кошачьих у современных домашних кошек ничтожно мала.

Африканская кошка и внешне очень похожа на домашнюю. Яркий песочный окрас, вытянутые высокие лапы, округлая мочка носа — вот и все отличия. Уникальный характер отличает ливийскую кошку от других представителей семейства. Дикие особи, отловленные в природе, легко идут на контакт с человеком. Ученые отмечают, что через короткое время кошка настолько осваивается, что даже не хочется держать ее в клетке. При этом она остается диким зверем — это не одомашнивание в полном смысле этого понятия. Скорее, предрасположенность нервной системы к любопытно-дружелюбному поведению.

Эту способность я обыграла, описывая, как быстро Рат привыкла к неволе.

В тексте фигурируют два кота другого вида, изредка встречающегося в том же регионе - Камышовый кот (Felis caus). Это охотник, который случайно забрел в оазис и разорил гнездо степной кошки, и Кнемез, томящийся в неволе у бальзамировщика. Камышовые коты крупнее, агрессивнее и настороженно относятся к людям. В первом поколении одомашнить их практически невозможно.

В природе два этих вида находятся в конкурентных отношениях. Как правило, они выбирают разные территории обитания. Не исключены конфликты и трагедии вроде той, что показана в последней части. Но в неволе психика животных сильно меняется, поэтому получение межвидовых гибридов - дело совсем не редкое.

Брачный период у африканских котов начинается в январе, а заканчивается в марте. Половая зрелость самки наступает после первого года жизни, а вот самцы пригодны к размножению только начиная с двух лет.

Рат могла родиться в середине или в конце марта. Котята задержались в гнезде до четырех месяцев, поскольку не могли выбраться из пещеры раньше. Еще один-два месяца они обитали в оазисе и осваивали искусство охоты.

Акил вышел в поход в начале июля. Ему необходимо было найти львицу до октября. Уже на обратном пути в середине сентября Зверолов столкнулся с пустынной кошкой. Рат было пять-пять с половиной месяцев.

Около трех недель занял обратный путь, и они успели на главный праздник.

Начался спокойный период посева. До конца февраля Рат жила в храме. К тому времени ей было 11 мес. На этом моменте мы оставили нашу кошку и теперь можем продолжить приключения.

Автор: Наталья Голубева.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 43 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5  След.

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  



Последние темы





Официальные каналы форума:

Наша страница в Vk

Наш канал Яндекс Дзен

Наш телеграм


Банеры

Яндекс.Метрика

Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
GuildWarsAlliance Style by Daniel St. Jules of Gamexe.net
Guild Wars™ is a trademark of NCsoft Corporation. All rights reserved.Весь материал защищен авторским правом.© Карма не дремлет.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB