Текущее время: 28 мар 2024, 14:49


Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Духи предков
СообщениеДобавлено: 25 мар 2013, 22:16 
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 25 мар 2013, 02:03
Сообщений: 383
Cпасибо сказано: 65
Спасибо получено:
115 раз в 79 сообщениях
Магическое направление:: руническая магия, ЧМ
Очков репутации: 28

Добавить
Духи предков

Вера в существование человеческих существ после смерти и в их влияние на жизнь оставшихся на земле является краеугольным камнем, основой религии банту и негрских племен. Даже там, где существует развитый культ конкретных сил-духов, как, например, в Уганде и Дагомее[21], эти силы во многих случаях ведут свое происхождение от духов предков. То же происхождение имеют многие существа, которые теперь фигурируют как силы природы. Существуют, впрочем, духи природы, которые были таковыми изначально, нередки также случаи, когда две концепции сливаются в одну, пример тому – Леза. Но я еще раз повторюсь, что точная классификация в данном случае невозможна.

Некоторые африканские племена, в частности тва и эве, создали логически последовательную, связную философию души. Существует тень, которая либо бродит вблизи могилы, либо спускается в подземное обиталище духов (кузиму), и душа (тва называют ее «кра»), которая вселяется в одного из потомков умершего. Но эта доктрина не везде воспринята осознанно и четко, отсюда разного рода неопределенности и противоречивые утверждения. Одни африканцы считают, что в мире живых остаются лишь духи тех, кто погиб насильственной смертью. Некоторые племена верят, что те, кто ушел в подземный мир, время от времени возвращаются на землю. В Ньясаленде считается, что духи некоторое время после смерти – год или два – пребывают возле могил, а затем уходят, возможно в подземный мир.

Любопытно отметить, что духи, по-видимому, вовсе не бессмертны. Если верить рассказу чага, записанному преподобным Дж. Раумом, духи остаются «живыми» благодаря приношениям живущих. Этот рассказ – самый подробный из всех, что мне доводилось слышать. Возможно, он отражает концепции современные и широко распространенные, но доселе не зафиксированные. Племя чага называет духов предков вариму (или варуму) и считает их «тенями» (шериша) умерших. (Тень часто отождествляется с жизнью, или душой, или одной из душ.) Духи называются так оттого, говорят чага, «что они не имеют костей» – они выглядят как живые люди, их нельзя потрогать, а стоит их увидеть – они тотчас исчезают. Некоторые духи выглядят как старики, другие – как мужчины в расцвете лет; встречаются среди духов также женщины и дети. Складывается впечатление, что каждый из духов остается в том возрасте, в котором человека настигла смерть. Жизнь в подземном мире почти не отличается от той, которую люди ведут на земле. Здесь тоже есть вожди и племенные собрания. Умирая, человек попадает в обиталище своего клана, а клан, в свою очередь, занимает подобающее ему место в племени. Но не все духи пребывают в этом обиталище, а лишь отцы, деды и прадеды живущих. Их называют верхними духами (вариму вауве) или «теми, кто известен» (ваишиво), поскольку имена их и общественный статус сохраняются в памяти живущих. Духи питаются приношениями потомков и тем самым, как говорят, поддерживают в себе жизнь. Далекие предки и предыдущие поколения оттесняются от приношений новоприбывшими. Ослабев, они уходят в нижний мир. Этих духов называют вакиленгече или, иногда, вариму вангииндука – «духи, которые возвращаются». В отличие от ваишиво, свободно общающихся с живущими, они никогда не показываются живым, хотя тайно навещают свои дома и насылают на людей болезни, чтобы добиться от них приношений. Но старейшие из этих духов не способны даже на это. Они уже не в состоянии добраться до приношений, «жизнь их кончена»; «они погибают» и не общаются более с живыми. Таких духов называют валенге. О трех частях подземного мира рассказывается в легенде о Небесном Дереве. Обычное название для подземного мира мертвых – кузиму или сходное с ним. У аньянджа есть слово мзиму, множественное число ми-зиму[22] (хотя иногда в этом же смысле они используют имя Мулунгу). У суахили это слово фигурирует во фразе ана вазиму («он безумен», буквально: «он одержим духами»), в остальном оно малоупотребительно. У зулусов слово тоже устарело и также встречается лишь в одной фразе. Более употребительны сейчас слова амадлози (происхождение которого не совсем ясно)[23] и аматонго – явно связанное с убутонго (спать) и означающее духов, являющихся во сне, в то время как первый термин используется в отношении духов, являющихся в разных обличьях – например, змей и т. п. Два этих названия обозначают одну и ту же категорию существ, но рассматриваемых с разных точек зрения. Однако даже в этом случае между ними невозможно провести четкую границу, поскольку зулусам свойственна взаимозаменяемость слов.

Следует отметить, что мзиму и родственные ему существа, как правило (язык суахили составляет исключение), не причисляются к категории людей, поскольку духи все же не вполне являются человеческими существами. Подобное восприятие духов, судя по всему, берет начало в верованиях чага. Кроме того, духи – это всегда лишенные тел существа, но совсем необязательно существа человекообразные. Животных, между прочим, обычно включают в категорию людей, в африканском фольклоре животные и люди практически не противопоставляются друг другу. К этому вопросу мы еще вернемся, когда будем говорить о тотемизме.

Надо сказать, что в африканском фольклоре фигурируют духи, не являющиеся духами мертвых, но именно последние более всего будоражат человеческое воображение.

Африканцы обычно не делят духов на доброжелательных и зловредных – за исключением, может быть, тех случаев, когда человек и после смерти сохраняет те качества, что были присущи ему при жизни. Возможно, причиной тому принцип: о мертвых или хорошо, или ничего. Во всяком случае, африканцы утверждают, что поведение духов во многом зависит от отношения к ним со стороны здравствующих родственников. Если духи насылают саранчу – как Чпиока в Мландже в 1894 году, – или болезни, или другие катастрофы, то лишь для того, чтобы напомнить живущим о том, что они пренебрегают своим долгом.

Вряд ли можно сказать, что среди чувств, испытываемых людьми к духам, доминирующими являются страх и неприязнь и что культ духов определяется и питается единственно страхом. От духа не ожидают, что он будет заботиться о ком-либо, кроме членов своей семьи; а семья, в свою очередь, не считает нужным проявлять внимание к неродственным ей духам. Это, очевидно, и послужило причиной того, что никто не поддерживал культ Ункулункулу – просто на земле не осталось ни одного человека, который мог бы причислить себя к его родственникам. Разумеется, духи вождей или знаменитых шаманов почитаются и вне их семей. Они, как мы видели в Ньясаленде и Уганде, могут даже обрести статус богов.

В племени чага не принято совершать приношения духам людей, умерших более трех поколений назад, поскольку из уже приведенных выше историй мы знаем, что вакиленгече могут отведать приношений, только если сами, своими силами добудут их. Есть, правда, одно исключение: каждый клан совершает приношения предку, который первым поселился в стране Килиманджаро и стал обрабатывать там землю.

Чага верят, что если духи могут оказывать влияние на ход на земле, то и сами они, в свою очередь, могут испытать воздействие значительных перемен, происходящих в мире живых. Так, приход европейцев в Восточную Африку ощутили даже в подземном мире. Один африканец сообщил Рауму, что, «когда белые люди пришли сюда, они пришли и к духам предков», и последние даже вынуждены были платить белым людям налог. Все, что свойственно миру живых, может происходить и в мире подземном. «Увы! – сокрушается рассказчик. – Даже среди духов царит нищета! Духи стариков грязны, одеты в лохмотья и истощены. Так говорят все, кого духи уводят во сне в свой мир, а также предсказатели».

Как мы уже успели узнать, в мир духов проще всего попасть через пещеры или норы животных. Чага рассказывают о воротах, ведущих в подземный мир, – некоторые утверждают, что двое таких ворот находятся «на востоке, где сливаются небо и земля». Одни ворота ведут на небо, другие – «к духам». Упоминание об этих воротах встречается в процитированной выше легенде, из которой ясно, что двое ворот находятся не на горизонте, а на горе Килиманджаро. Всякий, кто входит в ворота, ведущие в мир духов, видит за ними ослепительный огонь. Может быть, здесь имеется в виду сияние заходящего солнца.

Однажды вдова, потерявшая единственного сына, пришла к восточным воротам и была так настойчива в своих мольбах, что вождь духов наконец согласился возвратить ей сына, которого вдова нашла в хижине по возвращении домой. Предание сохранило имена разных людей, отправившихся в страну духов и вернувшихся оттуда, – возможно, это были люди, очнувшиеся от каталепсии. Существует даже песня, которую обычно поют юные девушки:

Отправиться ли мне, как дочери Кидовы,

На поиски духов, обитающих под водой, —

Я вынуждена была пойти туда,

Я увидела их и вернулась.

Племя бапеди (ветвь бечуанов, живущая в Восточном Трансваале) верит, что пещера Мариматле, откуда явился человеческий род, служила также и вратами в мир духов. В бантуязычной Африке широкое распространение получила легенда, рассказывающая о мужчинах, которые, преследуя животного, полезли за ним в нору и, подобно Мпобе, очутились в обиталище мертвых. Зулусы рассказывают, что некий Ункама последовал за дикобразом в его нору и спустя день и ночь подошел к деревне, где увидел дым от очагов, людей, услышал лай собак и детский плач: «Все увиденное напоминало мир живых – деревню окружали такие же горы и реки, как на земле». Осторожный Ункама не стал подходить ближе, а сказал себе: «Лучше я не пойду к этим людям, ведь я их не знаю; вдруг они убьют меня» – и со всех ног пустился бежать домой, где родственники, считавшие его умершим, уже собирались организовывать его похороны. С другим человеком, Умкатшаной, случилось то же самое, когда он охотился на антилопу. Но он пошел дальше и встретился с «людьми, живущими внизу» лицом к лицу. Он увидел, как несколько человек доят коров, и узнал среди них своих умерших друзей. «Они сказали ему: «Уходи домой! Тебе нельзя оставаться здесь!» И он отправился домой». Ваирамба из Восточного Уньямвези также рассказывают о человеке, преследовавшем раненого дикобраза. Этот человек тоже попал в подземный мир и пришел в деревню мертвых, где он был радушно принят и встретил многих почивших родственников, а дикобраз, которого он ранил копьем, оказался его собственной сестрой. Ему объяснили, что в подземном мире духи ведут счастливую и мирную жизнь, скот их пасется на тучных пастбищах, и вообще у них есть почти все, что можно пожелать, за исключением зерна. Поэтому они вынуждены время от времени выходить на землю, принимая облик животных, и красть зерно с полей. Мертвые передали своим здравствующим родственникам множество посланий, а также пожелание оставлять время от времени на могилах умерших приношения в виде каши и пива. (Эта история отличается от других, в которых гостю строго-настрого запрещается рассказывать живым об увиденном в мире духов.) Человека также заверили, что сестра не держит на него зла за нанесенную ей рану, «поскольку ты сделал это по незнанию, и, кроме того, рана ее здесь скоро заживет».

Эту историю рассказывают, чтобы показать, как появился обычай совершать приношения мертвым. Этот факт любопытен хотя бы потому, что африканцы нечасто дают себе труд объяснять возникновение тех или иных обычаев. Легенда эта появилась в незапамятные времена и характеризуется явной практической направленностью, учитывая веру в то, что умершие продолжают жить (в своих могилах или рядом с ними), и в то, что жизнь после смерти не так уж отличается от земного существования.

Интерес вызывает и появление в истории дикобраза, поскольку от Мелланда и Чолмли мы знаем, что у вакулуве есть что-то вроде секты или гильдии охотников за дикобразами (валели). Эти охотники утверждают, что посещают деревню духов, пробираясь туда через норы дикобразов, и «что вождя тамошней деревни зовут Лунгабалва. Он всегда радушно принимает их и никогда не отпускает с пустыми руками, давая им с собой дикобраза».

Достаточно взглянуть на дикобраза, чтобы понять, почему именно он ассоциируется у африканцев с подземным миром. Это животное выглядит необычно, постоянно роется в земле и редко показывается на глаза людям в дневное время. Африканцы верят, что дикобраз может стрелять своими иглами.

Но все же чаще в мир духов попадают через озера и водопады, которыми изобилует гористая страна чага. По такому водопаду духи свободно поднимаются в мир живых, хватают овец или коз, пасущихся в зоне досягаемости, а также подбирают деревянные кадушки (используемые при изготовлении пива), которые люди забывают на берегу. Если человек подойдет слишком близко к водопаду, духи могут схватить его и утащить в воду. Африканцы верят, что если в этот момент нанести себе рану ножом или любым другим острым инструментом, то духи отпустят тебя, поскольку им нужны только здоровые жертвы. Впрочем, сейчас такое случается редко, во всяком случае в районах Кисангада и Офурунье, где раньше духи доставляли людям немало хлопот: по ночам они выходили из водоемов в долине Мсангачи, чтобы красть пищу из домов людей. Устав от проделок духов, люди решили принести им в жертву какое-нибудь животное, но шаман сказал, что лучше всего найти бездетного мужчину, который наложит на водоемы проклятие – что-то вроде нашей анафемы. Бездетный мужчина был выбран потому, что ему нечего было терять в случае, если бы духи вдруг вздумали отомстить ему. Заклинание, произнесенное им, звучало так:

Если ты не перестанешь беспокоить людей,

Исчезни – уйди под землю и умри там…

Но если ты перестанешь тревожить людей и оставишь их

в покое,

Живи и впредь!

Церемония возымела желаемый эффект.

Африканцы верят также, что духи на время могут увести человека в свой подземный мир, а потом возвращают его в мир живых. В таком случае ночью спящий исчезает, оставив на постели лишь одежду. В данном случае духи не руководствуются дурными намерениями, они переносят человека в подземный мир, чтобы открыть ему планы духов или же поведать, чего хотят духи от живых. Если человек при этом ведет себя благоразумно, ему не причинят никакого вреда. Но он не должен выказывать любопытства или отпускать замечания по поводу того, что видит: духи весьма чувствительны к критике, особенно если она затрагивает устройство их домашнего хозяйства. «Ибо духи предков едят отвратительную пищу – кузнечиков и мух», возможно в отсутствие приношений от живущих. Любой, кто не сдержит удивления при виде пищи духов, останется в подземном мире навсегда (может быть, его даже поколотят), так что лучше держать рот на замке и обсуждать жизнь духов на земле, среди своих соплеменников. Тактичные гости отправляются домой, нагруженные множеством посланий. От них, а также от предсказателей (валаши) люди узнают обо всем, что происходит у духов.

Упомянутые выше озера персонифицируются весьма любопытным образом. В давние времена, если случались войны или набеги, из озер доносились голоса: «О-о-о-о! Не волнуйтесь. Мы прогоним врага!» После того как захватчики отступали, из озер и рек доносились радостные крики духов-женщин. История, которая в теперешнем своем виде сложилась относительно недавно, рассказывает, как некое озеро требовало человеческих жертв. В одной деревне пропал ребенок, родные долго искали его, но безрезультатно. Наконец из озера раздался голос, велевший родителям принести пищу и оставить ее на берегу. На следующий день приношения исчезли, а на их месте появилось тело мертвого ребенка. Некий европеец, оказавшийся в то время в деревне, объявил, что сразится с чудовищем. Он нырнул в озеро и, когда на дне открылась дверь, выстрелил в нее из своей винтовки. Потом он вошел в дверь и вступил с кем-то в смертельную схватку, которая едва не стоила ему жизни. Он вернулся на землю до такой степени обожженным, что через несколько дней скончался. В нашем распоряжении слишком мало данных, чтобы судить о том, основана ли эта история на реальных событиях, и если да, то насколько верно она их отражает. Ее вполне могли сочинить, услышав о восхождении какого-нибудь незадачливого европейца к кратеру действующего вулкана.

В наши дни, говорит рассказчик, поведавший о случившемся, духи живут в водоемах и «клановых рощах», то есть в последнем случае – на земле. Иногда, впрочем, они выходят, чтобы потанцевать. Однажды ночью некий мужчина услышал голоса духов неподалеку от своего дома. Думая, что это соседи устроили праздник, он решил присоединиться к ним, несмотря на протесты жены. Вскоре мужчина осознал свою ошибку. Он вернулся домой невредимым, хотя и сильно напуганным. Вадо (племя, населяющее территорию на материке напротив острова Занзибар) говорят о населенных духами лесах Кол ело, откуда «иногда доносится грохот барабанов и пронзительные крики, подобные тем, что издают женщины на свадьбах». В лесах иногда встречаются поляны, где поверхность земли ровная и покрыта белым песком, «словно бы его насыпали люди», – это «места, где собираются духи». Призрачные барабаны и другие инструменты (рога и флейты) можно услышать в Ньясаленде и регионе Делагоа-Бей. Жители этих районов заявляют даже, что будто бы иногда им удается разобрать слова песен, которые распевают духи. При приближении человека невидимые исполнители немедленно умолкают, а потом за его спиной снова затягивают песню.

Жюно считает, что концепции народа тонга, касающиеся обиталища духов, «весьма путаные, даже противоречивые». Некоторые придерживаются представления о подземном мире – «большой деревне под землей, где все белое (чистое); обитатели деревни возделывают поля, собирают огромные урожаи и живут в достатке, а часть своего изобилия отдают своим потомкам, живущим на земле. Кроме того, у них много скота». Может показаться странным, что при такой «райской» жизни духи еще требуют от потомков частых приношений, но тонга не придерживаются представлений чага, согласно которым реальная пища действительно необходима духам для поддержания жизни. «Боги не просят пищи или имущества; они воспринимают мабма (приношения) как проявление любви со стороны своих потомков и как знак того, что они не забыли предков и впредь будут выполнять свой долг по отношению к ним».

Одни африканцы полагают, что умершие каким-то образом продолжают существовать в могилах, которые считаются их домом. Другие считают, что умершие живут в «священных лесах» (эквивалент «клановых рощ» у чага) точно так же, как и при жизни. Они «ведут семейную жизнь, как и живые люди, здесь есть родители и дети, даже малыши, которых матери носят на плечах». Иногда в таком виде они появляются перед людьми. В наши дни это зрелище редкое, а раньше, уверяют африканцы, часто можно было видеть духов, «идущих к колодцу за водой. Они ходят своими дорогами. Они маленького роста, женщины несут детей в нтехе (выделанная козья шкура)».

Эти священные рощи являются в действительности древними кладбищами – у тонга это захоронения только вождей – как, впрочем, и во всем Ньясаленде. Рощицы, состоящие из больших и тенистых деревьев, среди которых находятся захоронения, заботливо оберегаются от лесных пожаров. Могилы, за исключением недавних, ничем не отмечены, разве только глиняными горшками, целыми или расколотыми. Как и следует ожидать, аборигены обходят эти захоронения стороной, но мне никогда не доводилось слышать о каких-то особых верованиях или преданиях, связанных с кладбищами.

Могилы тонга – табу для всех, кроме хранителя леса, или жреца, являющегося потомком похороненных там вождей; в его обязанности входит совершать приношения на могилы с целью умилостивить духов. Поистине ужасные вещи случались с теми, кто осмеливался подойти к могилам. Одна женщина недалеко от захоронений набрала фруктов сала, принялась разбивать их о ствол дерева и обнаружила, что внутри плоды кишат крошечными гадюками, которые обратились к ней со следующими словами: «Уходи! Зачем ты каждый день собираешь наши фрукты? Эти плоды не твои. Если ты унесешь их, чем же питаться нам, богам? Разве не мы вырастили это дерево?» Женщина отправилась домой и вскоре умерла, потому что боги прокляли ее.

Та же участь – хотя и незаслуженно – выпала другой женщине, которая нашла, как она полагала, маленького ребенка, собирающего ягоды на дереве. Думая, что ребенок потерялся, женщина усадила его на спину и принесла домой. Но когда она вошла в хижину и хотела усадить ребенка у огня, чтобы тот согрелся, она не смогла снять его со спины. Соседи поняли, что это вовсе не ребенок, а дух, и послали за шаманом, который «бросил кости» и «сразу все понял», но и ему не удалось оторвать ребенка отженщины. Тогда жители деревни решили, что женщина должна отнести ребенка туда, где она нашла его. Хранитель леса, сурово отчитав женщину, принес в жертву от ее имени белого петуха, умоляя обиженных духов смилостивиться над ней. «Она сделала это не нарочно. Она думала, что это ребенок, она не знала, что это бог». Когда жертва была принесена, странное существо неожиданно «слезло со спины женщины и исчезло, и никто не знал, как и куда оно отправилось. Что до женщины, то ее вдруг охватили судороги и она умерла».

Вывод из этих историй один – за добро не всегда воздается добром.

Другие легенды рассказывают о том, что случается с людьми, рубящими деревья или убивающими змей в священных местах или строящими свои хижины слишком близко к ним. Старого шамана, хранителя леса Либомбо, хватил удар, видимо апоплексический, когда он пошел посмотреть на дерево, что нависло над дорогой, построенной португальскими властями. Его собственный рассказ звучал так: «Боги подошли ко мне и спросили: «Что ты здесь делаешь? Ты должен сидеть дома!» Я упал и лишился сознания, и оставался в таком состоянии четыре дня. Я не мог есть, боги словно запечатали мне рот. Я не мог говорить! Соседи подобрали меня и принесли домой». Шаман поправился после того, как его старший сын совершил жертвоприношение; но для того, чтобы боги окончательно сменили гнев на милость, потребовалось несколько церемоний. В дальнейшем старик старался не приближаться к португальской дороге.

У кизиба, живущих на западном берегу озера Виктория, есть сказка, весьма неожиданным образом связывающая священные леса с хвостатыми обитателями неба. Однажды мужчина взял в жены странную женщину, которую он встретил на дороге – она шла одна и несла огромный барабан. (Это обстоятельство в дальнейшем никак не комментируется.) Женщина велела мужчине ни в коем случае не входить в Лес Духов, но он, разумеется, именно так и сделал. Там он встретил людей – без сомнения, предков, – которые – то ли из озорства, то ли чтобы наказать его за непослушание – сказали ему, что у его жены есть хвост. Мужчина не мог успокоиться до тех пор, пока не убедился, что так оно и есть. Тогда женщина исчезла, чтобы никогда больше не возвращаться. Но голос из населенного духами леса произнес: «Ты поверил наветам на своего ближнего, горе тебе!»

Представление о том, что мертвые возвращаются в мир живых в облике животных, в Африке распространено очень широко. В основе его лежит не идея долговременной реинкарнации, поскольку все преображения мертвых носят временный характер. Приняв облик животного, мертвые либо поднимаются из подземного мира, либо выходят из могил, или же являются людям в священных лесах, подобно старому вождю из Либомбо, который явился своему потомку – шаману – в образе зеленой свиномордой змеи. «Я сам, – сказал Нколеле, тот самый шаман, – отправился в лес с приношением, которое приготовил для богов, а потом появилось оно. Это был змей… Хозяин Леса, Момбова-Нфлопфу (Лицо Слона). Он выполз из зарослей и принялся кружить вокруг присутствующих. Женщины в ужасе бросились прочь. Но змей явился только затем, чтобы поблагодарить нас. Он не собирался кусать нас. Он сказал нам: «Спасибо! Спасибо! Вы все еще здесь, дети мои! Вы пришли с дарами и принесли мне фрукты. Это хорошо!»…Это была огромная змея, толстая, как моя нога. Змей подполз ближе, но не укусил меня. Я посмотрел на него, а он сказал: «Спасибо! Ты все еще здесь, внук мой!»

Нколеле, несомненно, обладал живым воображением. Увидев огромную змею, он уверовал в то, что она действительно могла произнести процитированные выше слова. Одна моя подруга рассказала мне, что, когда ей было восемь-девять лет, она гуляла в одном французском саду и там к ней обратился майский жук. Он сказал: «Petit fille, écoute!» («Слушай, дитя!») – и умолк. Несомненно, воображения маленького ребенка просто не хватило, чтобы продолжить речь жука.

Облик змеи духи выбирают наиболее часто – возможно, по причине, которую указал Вундт, а именно потому, что в умах коренного населения змеи ассоциируются с червями, поселяющимися в разлагающихся телах. Некоторые народы (например, коренное население Мадагаскара) верят, будто душа, покидающая тело, принимает вид червя. У коренного населения, незнакомого с научными классификациями, это представление легко распространяется на всех ползающих тварей. Впрочем, на Мадагаскаре преобладает скорее индонезийское, чем африканское влияние и, насколько мне известно, упомянутое выше представление в Африке не встречается. Африканцы к этой проблеме подходят проще: любое животное, которое они видят на могиле или вблизи нее, может являться новым воплощением умершего, в особенности это касается змей, которые словно выползают из могил. Один из африканцев, с которым беседовал Каллауэй, говорит: «Человек видит змею на могиле, возвращается домой и говорит: «О, я видел его сегодня, он грелся в солнечных лучах на своей могиле!»

Зулусы утверждают, что только определенные виды змей являются амадлози. Другие разновидности змей, включая несколько ядовитых, «считаются обычными тварями: они никогда не были людьми… а всегда были только животными». (К таким животным причисляют и свиномордую змею, которую, как мы успели убедиться, народ тонга из Либомбо считает змеей-духом, впрочем, у тонга речь может идти о других видах змей.) Из тех змей, что «были людьми», некоторые, хотя и не все, не ядовиты. Однако не всякий представитель этих видов змей обязательно является предком. Змей-предков можно узнать по тому, как они себя ведут, заползая в хижину. Иногда достаточно того, что они вообще посещают дома людей; змеи-предки не едят лягушек или мышей. Они ничем не выдают своего присутствия в хижине до тех пор, пока их не обнаружат; они не боятся людей; «змея, заползшая в хижину, не вызывает у людей страха… а лишь только радость, они сразу понимают, что пришел вождь деревни». С другой стороны, «когда в хижине появляется обычная змея, она принимается раскачиваться из стороны в сторону; она боится людей, и они убивают ее, потому что знают – эта змея дикая». «Змеи-люди», если их регулярно кормить и не дразнить, становятся ручными – этим можно объяснить поведение свиномордой змеи Момбо-ва-Нфлоп-фу. С другой стороны, народ яо считает, что когда мертвые возвращаются в облике змей, то делают это исключительно для того, чтобы досаждать людям, а значит, их можно убивать без всяких угрызений совести. Если зулус по незнанию убьет змею-итонго, она непременно придет к нему во сне, чтобы пожаловаться, и «ему нужно будет принести искупительную жертву».

Другие существа, в которых могут перевоплощаться души усопших, – это богомолы, некоторые виды ящериц (одна разновидность является аматонго старых женщин), львы, леопарды, гиены (обычно это умершие колдуны) и т. п.

Элис Вернер

@Мифы народов Африки


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  



Последние темы





Официальные каналы форума:

Наша страница в Vk

Наш канал Яндекс Дзен

Наш телеграм


Банеры

Яндекс.Метрика

Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
GuildWarsAlliance Style by Daniel St. Jules of Gamexe.net
Guild Wars™ is a trademark of NCsoft Corporation. All rights reserved.Весь материал защищен авторским правом.© Карма не дремлет.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB