Текущее время: 29 мар 2024, 01:54


Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: «Заклятые клады» и «чахнущие над златом» мертвецы
СообщениеДобавлено: 16 янв 2020, 22:35 
Администратор
 


Зарегистрирован: 15 мар 2013, 21:26
Сообщений: 44087
Откуда: из загадочной страны:)
Медали: 66
Cпасибо сказано: 9929
Спасибо получено:
101836 раз в 28405 сообщениях
Магическое направление:: Руническая магия
Очков репутации: 73943

Добавить
«Заклятые клады» и «чахнущие над златом» мертвецы (о некоторых аспектах поверий о кладах в Воронежской губернии в XIX веке)

При всей кажущейся наивности устных сообщений простого народа о кладах, уже в XIX в. для этнографов и фольклористов было очевидным, что в этих крестьянских рассказах нередко содержится какая-то глубоко скрытая мифологическая основа. Дореволюционный исследователь Н. Я. Аристов признавал, что вера в клады у славянских народов восходит к незапамятным временам и вытекает из мифического мировоззрения. «С принятием христианства вера в клады русских не уничтожилась, а только изменился взгляд на них; вместо мифических существ, хранителем кладов становится бес, который соблазняет даровым богатством неопытных и корыстолюбивых людей» (Аристов, 1867, с. 709). Но какие рудименты древних представлений смогли удержались в народных поверьях о кладах, автор не уточняет.

Изображение
Заколдованный Клад: лубочный рисунок

В современной научно-популярной книге, посвященной самым знаменитым кладам ------, популяризатор науки А. Ю. Низовский дает некий намек на то, что клад в народных сказаниях благодаря наложенному на него заклятию представляет собой не просто скрытые где-либо сокровища. Клады могут действовать как живые, вполне материальные существа, а также как бесплотные духи. В народе глубоко сохранялось убеждение в то, что клад – это символ жизненной силы его владельца, и потому он не может исчезнуть бесследно. «В случае же преждевременной смерти живого существа или уничтожения предмета это стремление к выполнению своего предназначения не гибнет, а воплощается в образе блуждающего духа» (Низовский, 2013, с. 9).

Подобные утверждения вполне согласуются с присущей традиционной аграрной культуре идее неизжитой витальности, не дающей предмету бесповоротно исчезнуть, а человеку – умереть окончательно. Этой теме в дореволюционной (а затем и советской) науке уделил особое внимание в своих трудах Д. К. Зеленин, выделив в крестьянской культуре восточных славян особый «разряд умерших» – «нечистых», то есть умерших насильственной и преждевременной смертью. В отличие от умерших «своей» смертью, «покойники опасные» (самоубийцы, опойцы, утопленники, некрещеные или проклятые родителями дети, колдуны и ведьмы) становятся существами демонической природы, сближаясь с нечистой силой.

Одним из таких примеров замещения вредоносными покойниками нечистой силы Д. К. Зеленин считал «приставников», поставленных при кладах, стерегущих их в земле и не допускающих до них людей раньше положенного срока (Зеленин, 1995, с. 57-58). В последних публикациях на эту тему положения отечественного этнографа подвергаются существенной корректировке и выдвигается та точка зрения, что в поверьях о «нечистых мертвецах» речь на самом деле идет об оставшихся без поминовения покойниках.

Как полагает А. А. Панченко, «заложными» покойниками вполне могли оказаться представители давно ушедших поколений или покойники, лишившиеся поминовения вследствие демографических изменений (запустения конкретных территорий, вынужденных миграций и т. д.) «Забытые» мертвецы, которых называли «забыдущими родителями», напоминали о себе живым разными способами, которые по своему характеру вполне можно было счесть за вредоносные.

«Любопытно, что весь этот круг поверий, ритуалов и нарративов говорит о пребывании умерших не в христианском загробном мире, но в непосредственной территориальной близости к деревенской общине – на приходском кладбище или древнем могильнике, в близлежащем лесу и т. д.» (Панченко, 2013).

Если попробовать дальше развить высказанную уважаемым ученым мысль, можно задаться вопросом: нет ли в народных поверьях о кладах каких-либо указаний на связь сокровищ с покойниками, лишенными правильного поминовения? Для этого обратимся к доступным нам сообщениям о кладах, зафиксированным воронежской прессой во второй половине XIX века. (При этом мы оставляем за рамками данного сообщения предания о «кудеяровых поклажах», так как этот фольклорный сюжет требует специального рассмотрения). Свои наблюдения мы начнем с самого, пожалуй, очевидного – места захоронения клада.

Изображение
Спрятанные Сокровища: Лубочный Рисунок

Первыми в этом ряду хранилищ сокровищ следует назвать курганы, которые местными крестьянами по сути своей верно определялись как стародавние могилы. При этом в большинстве случаев данные захоронения связывали именно с чужими народами (т. е. «нехристами»), память о которых давно изгладилась среди живых. Многие устные предания предполагали, что в курганах покоится множество убитых в сражении воинов, тела которых русские свалили в огромную яму без погребальных ритуалов (Муравьева А.Н., 1881).

В процессе художественной мифологизации рассказы об этих объектах могли обрастать новыми подробностями, когда происхождение курганов начинали связывать с зарытыми неповинными душами или безызвестными «жертвами несчастной любви». По поверьям крестьян из Валуйского уезда, в «незапамятные времена» существовало племя людоедов, которые, не имея постоянных жилищ и презирая оседлую жизнь, отдельными шайками нападали на другие народы и уводили с собой пленников (женщин и детей). Судьба захваченных была незавидной: их целыми сотнями зарывали в землю вместе с каким-нибудь животным (преимущественно кобылой), совершая при этом «волшебные обряды» («обходили кругом могил несколько раз и при сильном шуме стремглав бросались прочь»). Когда другие народы начали теснить людоедов, те решили выбрать себе достойного правителя из чужеземцев и пригласили княгиню Вандану, отличавшуюся удивительной красотой. Многие претенденты просили ее руки, но гордая красавица жестоко наказывала недостойных смельчаков тем, что приказывала зарывать их в землю, а потом подходила к могиле и заклинала: «Люби, если хочешь». В скором времени и саму правительницу постигла та же участь: своими подданными она была закопана живьем (Романовский, 1866).

Напоминанием о чужестранных воительницах в стародавние времена могли служить находящиеся при сопках «надгробные памятники» в виде каменных баб. В крестьянских поверьях каменные бабы, как и «забытые» мертвецы, всегда сохраняли тесную связь с местом могилы и не хотели его покидать.

Так, жители с. Елань Колено (Новохоперского уезда) уверяли: «Сохрани Господи, тронуть такую бабу. Догонит вас и замучает. Взять ее и думать нельзя. Кто-то покусился… Взял, привез домой. Да и набрался горя… Кричит баба… Не дает покоя… Отвез и поставил на свое место. Перестала баба беспокоить» (Тимофеев, 1867).

Сами курганы в крестьянских рассказах также наделялись самостоятельной таинственной силой: они могли подшучивать и даже мстить прохожим (Яблоновский, 1882). «Лет 30 или 40 тому назад курган этот (близ с. Старая Ольшанка – авт.) принадлежал крестьянину по фамилии Мацнев, который и пользовался травой, растущей на этом кургане. Один год Мацнев почему-то не перевез собранного сена, но оставил его на кургане. Этим решились воспользоваться жители ближайшего к кургану хутора, для того, чтобы пополнить свои гумны сеном Мацнева. С этой целью пять или шесть крестьян с подводами отправились за сеном; сено было забрано, и крестьяне поехали домой, но, проездивши всю ночь на одном и том же месте, уже утром сами лошади повезли и сено, и самих крестьян прямо во двор, только не домой, а в Ольшанку к крестьянину Мацневу».

Помимо «исторических» могил другим надежным местом захоронения кладов традиционно считались заброшенные «городища», некогда служившие приютом для неизвестных обитателей. Если курган (по местному – «большой колтух») изначально опознавался как культовый погребальный объект, место само по себе «сакральное», то вписанное в окружающий ландшафт городище считалось местом, скорее, таинственным и опасным.

Про такие горы, ущелья и пригорки, отмеченные случайными находками, существовало множество преданий, наполненных ужасами о прежних злодеяниях татар, а потом и их последователей – пришедших из разных мест разбойников. В располагавшихся на высоких холмах трущобах злодеи укрывались, а также скрывали следы своих преступлений.

В некоторых преданиях и сам легендарный разбойник находил здесь свое последнее прибежище, как это случилось с разбойником по прозвищу Мирон, которого на Лысой горе постигла внезапная и бесславная смерть – во время охотничьих поисков он был растерзан дикими свиньями. С тех пор на этой горе только местные девушки и парни собирались для «игрищ» (можно предположить, что включавших и обрядово-поминальные практики), пока это место под влиянием церковной проповеди не сделалось достоянием злых духов (Куфаев, 1884).

Как и рассказы о курганах и древних городищах, предания о находящихся в лесу «куцых» ярах» и рвах, где зарыты несметные сокровища, также были овеяны ореолом мистической таинственности. Многочисленные рытвины в земле служили для крестьян признаками бывших когда-то здесь поселений разбойников и сгинувших бесследно незадачливых жертв.
Клад древнеримских денариев, найденный на Украине (фото: интернет-аукцион Violity)

Изображение
Клад древнеримских денариев, найденный на Украине (фото: интернет-аукцион Violity)

В Козловском лесу главным местом сбора шаек считался мощный дуб, известный у крестьян под именем «красный», который находился в самой чаще леса в местечке с говорящим названием «Круглик» (Т. В., 1885). Именно здесь, если верить народной молве, разбойники получали распоряжения от своего атамана, сюда скрывались от непогоды и собирались на ночлег, а под дубом хранили добычу («пожить»), нажитую на чужом горе (С-кий А., 1884). «Так, говорят‚ однажды проезжал через эту местность купец с товаром. Услышав скрип телеги и топот лошадей, разбойники тотчас бросились за добычей и настигли ее в одном яру, известным в настоящее время под названием Холодного, пролегающего через лес. Видя неизбежную опасность, купец начал умолять их о пощаде, просил пустить его душу на покаяние, обещая за это отдать все состояние, которое с ним было; но мольбы его были напрасны: он пал жертвой ножа, и достояние его было добычей убийц».

Уже из приведенных примеров видно, что, в отличие от многочисленных быличек о «заложенных» покойниках (леших, русалках, упырях, кикимор), предания о кладах всегда топонимически конкретны и прикреплены к определенным локусам, сохраняющим на себе следы воздействия неизвестных лиц.

Но являются ли курганы, городища и буераки лишь немыми свидетелями спрятанных древностей, или они могут поведать то, как именно клад был туда положен? Из одних рассказов следует, что «добро» пряталось «предками» в огромных ямах, когда на Русь вторгались полчища «варваров». В других рассказах, напротив, это могла быть случайно забытая или утерянная отступающим неприятелем казна, золотые татарин и татарка или шапка хана, в которой заключена вся его сила и могущество. Так, в хут. Мухином местные старики утверждали, что в дремучем бору был татарский дворец (городище), в котором жил князь Мамай. Однажды князь, услышав, что на него идет сильный неприятель (шведы), собрал свои сокровища, нагрузил ими повозку и отправил через мост. Но лишь повозка достигла середины моста, тот обломился, и деньги затянуло илом. После смерти Мамая от него осталась доска с надписью о месте гибели клада, которая спустя время попалась жителям с. Нережи (Землянского уезда), и те выкопали два или три казана (Аскоченский И., 1885).

В поздних сообщениях о «кладовых росписях», оставленных разбойниками, уже фигурирует образ кающегося хозяина клада. Так, новые поселенцы во время своего чумачества по придонским городам, получают инструкции о том, где находится «шкарбное» место, непосредственно от покаявшегося на старости лет участника событий. (Богоявленский, 1884). Или после совершенного паломничества в Киево-Печерскую лавру местный богомолец приносит с собой кладовую запись, которую ему передал некий страрец-затворник с просьбой помянуть хозяина клада (Аристов, 1866). «Логу, а на свином отвержку, пошли водою в Середу реку, там поставлены были мои хоромы, мерою стены 6 саженей, в ширину – 2. <…> И было большое огнище; у того огнища дом велик <…> Но оное великое огнище шириною на пятьдесят сажень; близ того огнища положены разные кости того ж дикого кабана; тут же насыпано золы аршина на три, на 2 аршина набито под чекмарями, под домом два бруса лежит нахрест, первый конец пошел прямо до выхода – в том выходе положены письма на медных досках, второй конец пошел на желтый песок, тут желтый песок пошел бороздою до выхода, там мною положено 18-ть бочонков серебра, <…> подле стоял дуб, то и сам Константин Лих-богатый приказал своим молодцам срубить того дуба, а тот дуб повернулся и упал на жилище мое, кто эту казну найдет, то век можно поминать Константина Лиха-богатого».

Согласно народной терминологии, в вышеприведенных описаниях мы имеем дело с «добрым» кладом, который предназначался для того, чтобы люди могли воспользоваться всем, что им удастся найти. Однако в противоположность «добрым» существовали и клады «злые» или «заветные» т. е. положенные на срок или зарытые с помощью различного волшебства. По мнению исследователя Н.А. Криничной, именно предания о «зачарованных» кладах следует считать первичными, поскольку они практически всегда генетически связаны с представлениями о древних аборигенах края. Но здесь разбойники всех мастей выступали уже в роли заклинателей кладов, которые при зарытии сокровищ творили особый магический обряд, включавший заговор и жертвоприношение. Посредством жертвоприношения клад обретал душу (дух), а вместе с тем возможность своего телесного воплощения на положенный срок (Криничная, 1977).

Изображение
Клад в Земле (Лубочная Иллюстрация)

По народным поверьям, «заклятые» клады могли зарывать преследуемые на каждом шагу татары, которые, решив навсегда перекочевать в степи, не смогли забрать награбленные сокровища с собой и предали их земле. Чтобы золото и серебро никому из живых не достались, они рыли огромные ямы, всыпали туда драгоценности, а потом засыпали землею с какими-то «таинственностями» (несколько раз пересыпали золой, проливали наговоренной водой и пр.). Когда работа оканчивалась, татары становились вокруг кургана, плевали на него, и, повернувшись к нему спиной, трижды кланялись. Наконец, садились на лошадей и отправлялись домой, а того, кто намеренно или ненамеренно оглядывался назад, зарывали возле кургана, приговаривая при этом над жертвой заклинательные слова: «Довольствуйся же, если тебе жаль» (Романовский, 1866).

По другим рассказам награбленное добро надежно пряталось в разбойничьих гнездах недобрыми людьми, которые при этом давали особый «зарок». По прошествии значительного времени хозяин клада являлся во сне кому-нибудь из живых людей и просил освободить его от страшной клятвы путем отрытия клада (Гимназист, 1864). «В Чернолиповом яру жили пять братьев разбойников. Однажды зарыли там клад, взявши клятву друг с друга, что никто никому про то место не скажет. По прошествии времени приснилось здешней помещице, будто приходит к ней старец и говорит, что все его братья померли, один он умереть не может, так как много он добра в жизни набрал, а пользы от того добра никому нет, так, коли он добро то доброму человеку выдаст, то сподобит его Господь Бог умереть. Да и рассказал барыне, где клад зарыт в Чернолиповом яру, в пяти шагах от старого дуба, в ручье, под черной дубовой доскою». Хотя «заклятые» клады изначально закапывались с той целью, чтобы их никто и никогда не мог достать, однако в крестьянских рассказах сокровища, независимо от того, кто и зачем их спрятал, начинали вести себя так, как-то положено кладам. Подобно забытым покойникам, являвшимся во сне живущим кровным родственникам, клады могли периодически напоминать о себе (или своем забытом хозяине?) тем, что в редкие мгновения выходили «просушиваться» и «очищаться». Причем, в своем натуральном виде клад практически никогда на поверхности земли не показывался, но обнаруживал себя ночью огоньками или горящей свечкой.

Некоторые легенды передают, что на «местах огненных» в известное время на мгновение клад появлялся в виде девушек, которые при этом говорили: «нам тяжело под землею, мы вышли отдохнуть, а тебя не впустим». Считалось также, что клады могут бродить по ночам, пугать, преследовать людей, являясь им в виде природных стихий – вихря или молнии (Алферов, 1867). «На месте сл. Саловка Валуйского уезда, по утверждению местных жителей, некогда находилась постоянная пристань татарских шаек, свидетельством чему было множество вырытых углублений различных форм на вершине высокой меловой горы и нередко находимые там металлические и каменные вещицы. Когда однажды в одну из ям провалился вол, саловцы предположили, что в этой горе есть огромный вход, наполненный разными сокровищами и сговорились ее разрыть. Но внезапно они решили оставить начатые работы, так как под этой горою ночью стали появляться огненные метеоры. Также местные старожилы рассказывали, что однажды два мужика видели вылетающего из-под горы огненного петуха необыкновенной величины; а в другой раз ехавшие над рекою три духовных особы увидели большую огненную полосу, вырывающуюся из-под горы и исчезнувшую в реке. Наконец, еще один местный житель почти насмерть был испуган каким-то небывалым, величайшим, огненным чудовищем, вылетевшим из-под горы и прямо к нему, отчего тот долго и сильно проболел».

Несмотря на то, что некоторые клады можно видеть, их все равно нельзя было взять раньше положенного срока. Когда люди старались ухватить такой клад, тот мгновенно отодвигался на значительное пространство, а по мере приближения к нему с грохотом уходил в землю. Если же настырный гость не оставлял своих стремлений, то за такую дерзость он рисковал быть погребенным заживо в кургане или землянке.

Наконец, к кладу были приставлены караульщики (сторожа и страхи), которые обычно страшили незадачливого кладоискателя и даже забирали в потусторонний мир. Но при этом никаких указаний относительно того, кто и каким образом занимался наймом караула, крестьяне не делали, их присутствие подразумевалось как само собой разумеющееся (Романовский, 1866). «В 7 верстах от Бирюча находится довольно широкий земляной вал. Пред праздником Воскресения в одном месте там каждый год горит свеча. Один смельчак убедился, что там непременно должен быть клад и решился во что бы то ни стало достать его. Взяв с собой заступ и другие необходимые вещи, он отправился. Как только он приблизился к месту, где горела свеча, как видит себя окруженным со всех сторон страшными чудовищами огромного роста с обезображенными физиономиями. «Ты зачем сюда пришел? Мы поставлены сторожами – и знай, что тебе не удастся овладеть сокровищем» – проговорили они страшным голосом. Чудовища начали громить из пушек и ружей. Страх овладел смельчаком, и он сделался несчастной жертвой чудовищ и собственной смелости». Показательным моментом в этих описаниях встреч с караульщиками является то, что каждый из них, доживая за гробом срок своей жизни, сохраняет все свои индивидуальные свойства, склонности и привычки.

Поэтому нравы отъявленных разбойников и убитого богатыря, «чахнущего над кладом», могут существенно отличаться, как видно из следующего примера (Кочергин 2., 1866). «В одну из ночей праздника Светлого Воскресения, кладоискатель, увидев в стене блестящий, походивший на горевшую свечу огонек, отправился на место, где он был. Приходит – огонь горит у входа в глубокое подземелье, где по углам были насыпаны кучи золота и серебра, освещенного невидимым светом. Обрадованный находкой он решил спуститься в отверстие, чтобы набрать часть в карманы. Вдруг страх стал овладевать им, и он оглянулся и увидел позади себя стоящего необыкновенного роста и вида со сверкающими глазами и огромным в руках мечем великана. «Ты зачем сюда пришел? – громко обратился он к нему, – Ты пришел сюда за сокровищем, но знай то, что клад до тех пор ты не сможешь взять, пока не найдешь цвет папоротника, тогда все видимое тобою получишь». После этих слов чудовище, а с ним вместе и сокровище, которые он видел, мгновенно исчезли, а кладоискатель остался стоять на кургане».

Изображение
Где спрятаны сокровища (лубок)

По народным преданиям, «заветный» клад можно достать только по истечении наложенного срока, даже не прибегая при этом к помощи цветка папоротника. В этом случае клад мог показаться в виде зооморфного образа (красивой лошади, собаки, петуха, теленка, кошки, смотря по тому, сколько закопано денег), наделенного необычайными внешними признаками. Чтобы не спугнуть клад, нельзя было ругаться, но – сотворив молитву, прутиком или палкой ударить по нему, после чего животное рассыпется на деньги. Этот мотив «правильного» добывания клада зафиксирован даже в более поздних занимательных рассказах, в которых уже чувствуется ослабление веры в заклятые клады (Романовский, 1866). «Два кладоискателя отправились на курганы в надежде получить легкую добычу. Дорогой они зашли к своему приятелю, чтобы пригласить его с собою. Тот отказался, говоря, что ему подаст сам Бог. Кладоискатели отправились в назначенное место. Долго они ходили, наконец, утомились, а клада все не было. Наконец, они решились отправиться домой. На возвратном пути они сели на одном кургане отдохнуть. Один из них увидел собаку, <…> Бережно и тихо они взяли ту собаку и, подойдя к дому приятеля, бросили ему в окно, говоря: «Вот дает тебе сам Бог». Собака в тоже мгновение рассыпалась золотом».

В других случаях клад мог сообщить о своем желании открыться посредством звона, шума, «гудения почвы» или блеснувшего огонька, который можно увидеть, забравшись в новой одежде на колокольню во время утрени на первый день Пасхи (Скрябина В.А., 1882). При этом характерно, что добывать клад следовало не под самое Светлое Христово Воскресенье, а на «второй день» праздника (возможно, имеется в виду Радуница – день особого поминовения усопших), взяв с собой нож, которым режут пасху, полотенце, в котором пасха носилась в церковь для освещения, Псалтырь и «страстную» свечу. В одном из селений Валуйского уезда также верили, что клады всегда даются одному смельчаку, а иногда и двум (если они родные братья), или их необходимо отрывать отцу с двенадцатью сыновьями – возможно, по числу 12 голов черных петухов, на которые был заклят клад (Кладоискатель, 1864).

На основании приведенных примеров можно сделать вывод, что народные верования относительно особого статуса «забытых» покойников вполне могут считаться одним из истоков поверий о «заветных» кладах, скрытых в недрах земли. Это подтверждается самим содержанием необходимых структурных частей преданий о кладах (его местоположении и дальнейшей судьбе), где за «чудесной» оболочкой клада угадываются действия его «забытых» хозяев, предстающих в образе злобных духов или демонологических «приставников», стерегущих до определенного срока свои сокровища.

В.Ю. Коровин, научно-аналитическая статья, 2015г.
Скрытый текст:
1. Алферов И. Слобода Саловка, она же Федоровка Валуйского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1867. № 1

2. Аристов Н.Я. Предания о кладах // Записки Императорского Русского географического общества по отделению этнографии. Т. 1, СПб., 1867.

3. Аристов Я. Любопытные предания о кладах, записанные в сл. Александровке // Воронежские губернские ведомости. 1866. № 51.

4. Аскоченский И. Село Ксизово Задонского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1885. № 20.

5. Богоявленский Н. Слобода Камышеватая Бирючеснкого уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1884. № 12.

6. Гимназист. От Острогожска до Ивановки // Воронежские губернские ведомости. 1864. № 26.

7. Зеленин Д. К. Очерки русской мифологии: Умершие неестественною смертью и русалки. М., 1995.

8. Кладоискатель (Быль) // Воронежские губернские ведомости. 1864. №51-52.

9. Кочергин 2. Поверья о кладах // Воронежские губернские ведомости. 1866. № 2.

10. Криничная Н. А. Историко-этнографическая основа преданий о «зачарованных кладах» (по материалам русских северных преданий) // Советская этнография. 1977. № 4.

11. Куфаев Н. Слобода Новая Калитва Острогожского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1884. № 10.

12. М-в П. Село Лавы, Пушкарное тож, Валуйского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1882. № 3.

13. Муравьева А. Н. Летопись села Скорнякова, Архангельской церкви Задонского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1881. № 18.

14. Низовский А. Ю. Зачарованные клады ------. М. : Вече Литературная газета, 2012.

15. Панченко А. Мертвецы: «добрые», «злые» и непонятно какие. Восприятие смерти в аграрных культурах // Отечественные записки. 2013. № 5 (56).

16. Романовский М. И. Народные легенды о курганах южной полосы Воронежской губернии // Воронежские губернские ведомости. 1866. № 18-19.

17. С-кий А. Село Козловка Бобровского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1884. № 10.

18. Скрябина В. А. Село Старая Ольшанка Землянского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1882. № 23.

19. Соколова В. К. Русские исторические предания. М. : Наука, 1970.

20. Т. В. Село Верхние Острожки Бобровского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1885. № 5.

21. Тимофеев И., свящ. Село Еланское Колено Новохоперского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1867. № 13.

22. Яблоновский Ив. Село Старая Ольшанка Землянского уезда // Воронежские епархиальные ведомости. 1882. № 13.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
За это сообщение пользователю Vannadis "Спасибо" сказали:
Сабина, Sfiris, Sirena3, Долакшми
 Заголовок сообщения: Re: «Заклятые клады» и «чахнущие над златом» мертвецы
СообщениеДобавлено: 17 янв 2020, 12:15 
Töfra maður
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 07 дек 2018, 18:26
Сообщений: 230
Откуда: с другой планеты
Медали: 1
Cпасибо сказано: 356
Спасибо получено:
143 раз в 92 сообщениях
Магическое направление:: рунымагия
Очков репутации: 539

Добавить
Прочла и откликнулось сильно. У меня интуитивно ощущение на квартиру которую наследуют, будто ничего хорошего она не даст. Взята плохо. Отец помер и отписал жене, та конечно постаралась для этого, я решила не оспаривать, хоть родные в шоке и настаивали на этом. У меня чувство, что она с квартирой себе много дерма взяла, а если я полезу, то тоже часть перетяну с ней. Раз не сделал при жизни для меня что то, то и не нужно...


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 4


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  



Последние темы





Официальные каналы форума:

Наша страница в Vk

Наш канал Яндекс Дзен

Наш телеграм


Банеры

Яндекс.Метрика

Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
GuildWarsAlliance Style by Daniel St. Jules of Gamexe.net
Guild Wars™ is a trademark of NCsoft Corporation. All rights reserved.Весь материал защищен авторским правом.© Карма не дремлет.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB